— Но прежде Старки были разбиты, когда пытались захватить Сёстры и Персты, — сказала Миранда.
Лорд Нестор недовольно проворчал: «Ранда, тогда Старкам и других дел хватало, чем ещё тысячу лет драться за этих рыбоедов и берег, где только камням славно живется. А теперь рыбоеды с ними заодно. Не верю я, что без помощи Сандерленда и Борелла Мандерли сумели бы провернуть все так легко».
— Придётся снаряжать флот в Чаячьем Городе и просить войско у Бронзового Джона, — отец поморщился. — Его наследника взяли в плен в Речных землях, одна Старица ведает, что у кузена теперь в голове.
У Мандерли десятки боевых галей, а ладей и вооружённых купеческих кораблей, китобойцев и рыболовных шхун ещё больше. Когда были созваны знамена, в Долине осталось не так уж много воинов. Многие замки держали небольшие отряды, ведь кто мог ожидать, что к числу врагов добавятся волки.
Северяне привычны к снегу и морозам, а вооружены и организованы они куда лучше дикарей с Лунных Гор. Далёкие от моря Лунные Врата в относительной безопасности, хотя для прибрежных замков все совсем иначе. Не считая Рунного Камня и Чаячьего Города, мало где были сильные гарнизоны.
Мариллион часто пел насмешливые песни о северянах и воспевал отвагу рыцарей Долины. Зяблику нравилось, не говоря о Лизе Аррен. Пасынок покойной сестры королевы-регента был бастардом, да ещё молился деревьям. Нечестивец и безбожник, которого покарают люди и боги, так она говорила о Старке.
— Я северянин и стряпаю эль, горло дерет он, как лютый зверь, — голос Мариллиона, подражавшего резкому акценту северян, всегда вызывал смех у королевы-регента и ее сына. Миранда смеялась вместе с ними. — Скверно воняет эта отрава, как будто плескалась в ней одичалых орава.
Марилион сочинил и другую песню, очень обидную, о паре боровов, что живут у подножия горы. Миранда была достаточно умна, чтобы понять, что бард зло вышучивал лорда Нестора и ее брата. Ройс притворялась, что не понимает, о чем именно песня, чем вызывала довольную улыбку королевы.
Королева в свои годы уже выглядит, как старуха. Прежде она была красавицей, но время не пощадило ее. Лицо стало одутловатым, голубые глаза водянистыми, а то, что она кормила сына грудью, делало ее в глазах Ройс ещё более безумной. Мейстер Колемон проговорился, что лорд Джон хотел отдать сына воспитанником.
«Не так уж глупо. Но Неведомый прибрал старого лорда раньше, чем он смог оторвать сына от груди жёны».
Мариллион часто смотрит на Миранду голодными глазами. Но бард постоянно требовался то своей королеве, то своему королю. Ройс не собиралась облегчать жизнь наглому красавчику, который положил на неё глаз и явно устал от ласк обрюзгшего тела дочери лорда Хостера.
Будь все иначе, то Ранда не стала так упрямиться. Ройс успела с ним переспать несколько раз, но повторять это под боком Лиза Аррен опрометчиво. Лиза уже выгнала пару служанок и пажа, которые говорили о Мариллионе гадости…вернее, правду, в которую королеве-регенту не хотелось верить.
На Ранду Мариллион не жаловался, хотя порой играл словно бы лишь для неё, а не для королевы. Лизу это бесило, а Миранда ничего не могла поделать. При чудесном голосе и волшебных пальцах бард был редкостным дураком, а единственный меч, которым он владел, болтался у него промеж ног.
Певец мог поддтрунивать над рыцарями, но сам был труслив, словно заяц. Склоняя Миранду к близости, он грозил ей, что уничтожит ее отца одним стихом и леди Лиза подыщет другого Верховного Стюарда. Он явно блефовал, но Миранда сделала вид, что поверила и ужасно напугана.
— Зато теперь напуган ты сам, — подумала Миранда, в первый раз взирая с Соколиной Башни на огни костров вокруг замка. Они горели красным, словно Лунные Врата окружили стаи хищников. Хищников в шкурах, которые ходят на двух ногах и питают ненависть к Арренам и их знаменосцам. Это были горцы.
Кажется, тут собралась половина всех кланов Лунных Гор. Пока северяне берут на побережье замок за замком, дикари воспряли духом. Веками на зиму Аррены спускались из Орлиного Гнезда в Лунные Врата, свою летнюю резиденцию. Замок куда уютнее и комфортнее, но не такой безопасный.
Эта зима куда холоднее предыдущих, как говорил мейстер Колемон. Он считал, она будет самой долгой и лютой. Горцы и летом жили впроголодь, а теперь могут предпочесть гибель в битве смерти от холода и голода. А еще они знают, что в Лунных Вратах большие запасы провизии…
Дикари уже третий день как разбили лагерь близ Лунных Врат. Их сотни…даже тысячи. Миранде самой было страшно. У отца лишь двести мечей. Рыцари и латники лорда Нестора отлично вооружены и каждый стоит десятка горцев. Но одичалые отличались свирепостью, презрением к смерти и нищетой. И их много.