«С кого начать?» — думал он, перебирая в голове так называемых друзей. Определившись с первой мишенью, он заварил кофе и с наслаждением начал пить.
— Как тут пахнет, — сказала Людмила, открывая дверь. Она была в нижнем белье, которое просвечивалось, показывая аппетитные формы женщины.
— Мне нальёшь?
Он налил полную чашку и протянул.
— Спасибо, — проворковала женщина, сладко зевая, и прогоняя остатки сна ароматным напитком.
— Как спала? — спросил Северин, нежно гладя по волосам Людмилу.
— С момента твоего возвращения — я сплю как младенец.
Она улыбнулась, и потёрлась головой об руку мужчины.
— Только иногда, мне кажется, что это сон, и скоро, ты исчезнешь так же внезапно, как и появился.
— Кто знает, — ответил в задумчивости мужчина, — возможно, ты права.
— Расскажи о себе, ведь я практически ничего не знаю? Кто ты? Есть ли у тебя семья?
— Тебе важно знать? А если правда окажется страшной и жестокой, тогда как?
— Ну не знаю, не знаю… Если не хочешь говорить, тогда давай отложим разговор до лучших времён. Она почувствовала, как он напрягся, и поняла, что лучше подождать подходящего момента для откровенного разговора.
— Мне нужна твоя помощь.
— А что нужно сделать?
— Ничего особенного, пойти на вокзал в камеру хранения и забрать сумку. Вот и всё.
— А что в ней? — спросила шёпотом Людмила. — Наверное, наркотики, оружие?
Она рассмеялась и прижалась к мужчине.
— Кое-какие вещи, документы, которые мне необходимы.
— Когда они тебе нужны?
— Сегодня. Только я тебя очень прошу, не надо любопытствовать.
— В каком смысле?
— В прямом смысле — не стоит смотреть на содержимое сумки, договорились? Ты заберёшь её, сядешь в такси, и приедешь домой, хорошо?
— Хорошо, — ответила Людмила, и обиженно отвернулась. — Ты мне не доверяешь?
— Доверяю, если бы не доверял, сам бы отправился на вокзал. Мне надо, чтобы ты сделала всё так, как я тебе сказал, поверь, это важно.
— Но я же не твоя рабыня, чтобы безоговорочно выполнять твои приказания.
— Нет, ты не рабыня, — Северин рассмеялся, сжимая Людмилу в объятиях. — Ты мой самый близкий друг, которому я стараюсь доверять. Разве этого не достаточно?
— А почему ты сам не пойдёшь?
Этот вопрос заставил мужчину на минуту задуматься, после чего он ответил.
— Я могу сам поехать на вокзал, только после поездки не вернусь, и пропаду на «энное» количество лет. Ты может, хочешь, чтобы так получилось?
Он точно угадал с ответом, и женщина со слезами на глазах закивала отрицательно головой.
— Я не хочу тебя потерять. Мне хорошо с тобой, и я сделаю, так как ты просишь.
— Не задавай лишних вопросов, я обещаю тебе, что придёт время, и я всё расскажу тебе, но пока ещё рано об этом говорить. Торопиться я не люблю, тем более в таких серьёзных вопросах.
— В каких серьёзных вопросах? Ты, что влюблён?
Она с интересом посмотрела ему в глаза, и увидела то, что никогда раньше не замечала. В серых глазах мужчины она увидела печаль и тоску. Ей стало жаль по-человечески этого сильного мужчину, и она молча отправилась одеваться. Через час сумка стояла в прихожей, и Северин, уединившись, открыл её. Деньги, патроны, документы, оружие. Всё было в целости и сохранности. Поглаживая с наслаждением блестящий ствол укороченной винтовки, которую он купил в Москве у иностранца, Северин обдумывал свои действия. Людмила ушла за продуктами, и квартира оставалась в полном распоряжении любовника. Вечером он начал одеваться, чем вызвал у Людмилы недоумение.
— Ты куда на ночь глядя? — спросила она в коридоре.
— По делам, но вернусь только утром.
— Как утром? — В глазах её затаилось смятение и тревога. — Вот не отпущу и всё. Она с грозным видом стала у двери.
— Не отпустишь? — Он оскалился и поставил сумку на пол.
— У тебя есть другая женщина?
— А ты, что уже ревнуешь? Он посмотрел пристально ей в глаза, понимая, что чем больше он живёт с Людмилой, тем труднее становится её обманывать. Она хотела уйти, но он задержал её, взявши за руку.
— Женщины у меня нет, клянусь, я ухожу по работе.
— Что это за работа такая, ночью?
— На этот вопрос я сейчас не отвечу, но придёт время, и ты сама всё узнаешь.
Он поцеловал её, и открыл дверь. Уже на пороге остановился и сказал: