— Вы можете помочь? Я надеюсь… Наверное, всё напрасно и я зря к вам обратилась? Она замолчала на какое-то мгновение, а после зубами прикусила нижнюю губу. И только голубые глаза, в которых застыл страх, не молчали, умоляя о помощи. Протасов кивнул, сочувственно нахмурился и сжал губы.
Приготовив кофе, он внимательно выслушал её и задал всего несколько вопросов, один из которых касался семейного положения.
— А какое это имеет отношение к краже? — спросила, чуть удивившись, Оля.
— Самое непосредственное! Если у вас был супруг, или ухажёр, он, таким образом, мог вам отомстить. Понимаете, о чём я?
— Да понимаю, только я уже два года как разведена и в последнее время ни с кем не встречалась. Оля разглядывала сумочку, а он её. Его карие глаза пробежали оценивающе по девушке. В душе майор ликовал, понимая, что у него может быть есть реальный шанс на близкое знакомство с ней.
— Скажите, что у вас украли?
Оля на минуту задумалась, а после сказала: «У меня были драгоценности, и не малая сумма наличных. Больше всего жаль картину, которую по-зверски вырезали из рамы. Она мне досталась от дедушки в наследство и представляла собой произведение искусства». Она отвернула голову и с грустью посмотрела в окно.
— И чьё это полотно?
— Васнецова…
— Подлинник, или нет?
— Конечно подлинник!
Оля выпрямила спину и сказала эти слова с явной гордостью в голосе.
— Ко мне, незадолго до кражи, подходил странный тип и предлагал продать картину.
— С этого места, пожалуйста, подробней. Протасов налил себе кофе и достал сигарету. — Не возражаете, если я закурю?
— Курите, вы же у себя в кабинете.
Протасов щёлкнул зажигалкой, затянулся, выпуская дым в потолок.
— Я возвращалась домой около пяти вечера, возле подъезда меня остановил мужчина. Не высокого роста, он напоминал армянина, или грузина, этого я не поняла. И если честно, то с самого детства отношусь к такой публике с подозрением.
— Вы сможете описать внешность?
— Попробую, если получится? Невысокого роста, худощавый, с глубоко посаженными злыми глазами. Грязные взъерошенные волосы тёмного цвета. На лице уродливый шрам, который как бы светился изнутри.
Она заметно скривилась, а после продолжила:
— Вид неопрятный, отталкивающий. Манера разговора, напористость выводили из равновесия. На мой вопрос, откуда ему известно о картине, он начал юлить и пытаться перевести разговор на другую тему. Только сумма, которую озвучил незнакомец, не могла оставить равнодушной ни одного здравомыслящего человека.
— И сколько он предложил, если не секрет?
— Сто тысяч долларов!
— Ого! — Протасов от удивления чуть привстал со стула.
— Вот так и я удивилась, только решительно отказала. Ему это не понравилось, он начал угрожать. Женщина я не из пугливых и на оскорбления и грубость, отвечаю тем же. Я послала его, куда подальше, и ушла.
— После этого случая он больше не появлялся?
— Нет. И я забыла о нём на следующий день.
— Вы рассказали об этом незнакомце милиции, после кражи?