Идти было не долго. Пройдя еще через несколько дверей, и непроизвольно ускорив шаг после первых криков агонии, которые вдруг донеслись до нас из глубины подземелий, я буквально ворвался в ритуальный зал.
— Какого Мордреда здесь происходит?! — на всякий случай направил я палочку на невинно смотрящую на меня нежить. В центре зала был расчерчен ритуальный круг, рядом было несколько явно сделанных самой Кассиопеей артефактов. На каменном столе стояло несколько книг, а также какие-то дневники.
Но то, что вызвало у меня такую реакцию находилось прямо по центру зала. А именно — каменный алтарь, где был надежно зафиксирован истекающий потом и кровью мужчина, в котором я тут же узнал Лавгуда
— Дорогой, это не то, что ты подумал, — словно бы издеваясь, мило похлопала глазами Кассиопея, умело закручивая в руках волшебную палочку. Следом за мной в помещение ввалились Альберт и Винсент, направив концентраторы на ведьму.
— Ох, милый Винсент! Тебе не кажется, что четверо мужчин — это слишком, на одну хрупкую девушку… — обольстительно надула губки ведьма, весело смотря на запунцовевшего Винсента.
— Я спросил, что здесь… — повторил было я свой вопрос, но был перебит неожиданно выплюнувшим кляп Лавгудом.
— Это… моя… ид-дея! — запинаясь, воскликнул все еще немного подергивающийся в конвульсих маг, демонстрируя все признаки длительного применения пыточного заклинания.
— Ксено… — нахмурившись, повернулся я к все еще связанному магу. Кажется я начал понимать, в чем дело. Этот баран решил «помочь» Кассиопее в изысканиях, предложив себя в качестве жертвы. — Какого Мордреда ты творишь?!
— Мне кажется ты повторяешься, дорогой «глава», — весело проговорила ведьма, взмахом палочки освобождая тут-же сползшего прямо на каменный пол Ксенофилиуса. — Очевидно, что чтобы отыскать нужный способ, мне потребовались практические исследования. Трогать того ребенка ты мне ведь запретил… Для этого эксперимента, разумеется. И как замечательно совпало, что Ксенофилиус сам предложил мне помощь в этом вопросе.
Всплеснула руками нежить, подложив мне большую свинью своим намеком.
— Ребенка? — недоуменно перевел взгляд с Кассиопеи на меня Винсент. Альберт в свою очередь не поддался на провокацию, продолжая сверлить внимательным взглядом высшую нежить, не сводя с нее прицела своей палочки.
— Если тридцатилетний пожиратель для тебя все еще ребенок, тогда кто же для тебя мои вассалы, бабуля? Младенцы? — хмыкнул я. На счет Барти, наверное, все же прояснить все ребятам, чтобы не подумали ничего лишнего. Додумалась ведь… Хотя в список приказов и был включен пункт о Барти. Я не хотел, чтобы кому-то стало известно о наличие «умершего в Азкабане» сына нынешнего министра у меня в подвале.
— Возраст такая непостоянная вещь… Я считаю, что настоящей девушке именно столько, насколько она выглядит, — ухмыльнулась лич, проводя руками по достоинствам остаточно откровенного наряда. Домовики сбились с ног, когда Кассиопея добралась до каталогов с модной одеждой, возмещая многие десятилетия отсутствия.
— Тогда ты выглядишь на все сто, — еще раз ухмыльнулся я, впрочем заканчивая словесную пикировку. — На счет ситуации с Ксенофилиусом, я… понял. Но меня интересует один вопрос, почему ты не ответила на сигнал артефакта?
— О, так внучку все же потребовалась помощь бедной Касси, — кровожадно оскалилась та. — А я уж думала, что ты никогда не попросишь! Как жаль, что я не слышала вызов, возможно ты бы не выглядел сейчас как пожеванный кусочек рыбы… И не пах бы также. Впрочем, ты сам попросил меня помочь с женушкой этого страдальца. Так что не могу понять, какие ко мне могут быть претензии?
Уперла руки в бока Кассиопея, совершенно не чувствуя своей неправоты. И клятвы молчали… Хотя приоритетной задачей я оставил именно слежение за артефактом. Кроме нескольких случаев.
— Не слышала? Так чем это вы таким важным занимались, что потребовало твоей «полной концентрации», — процитировал я кажется найденное уязвимое место в списке клятв, немного расслабившись. Самое главное — они действуют, а такие моменты действительном могут возникать, когда имеешь дело со смертельно опасной, а еще и поразительно умной нежитью. Тут же некстати вспомнились слова Поллукса….
— Сириус, м-м-ы кажется на-ашли способ! — влез Лавгуд, с трудом поднявшись с пола сверкая поистине безумной улыбкой.
— Серьезно? — не поверил я поглощенному надеждой мужчине, опустив палочку и посмотрев на Кассиопею. Он вполне мог выдавать желаемое за действительное.