Люди настороженно переглянулись. Давид снова приложил ухо к двери. Кроме плача ничего слышно не было. Взглянул на стражника, начал шептать:
- Она сказала не трогать ее до полуночи. Вот как мне поступить?
Тот пожал плечами.
- Вот и я не знаю, - посмотрел на дверь.
Тяжело вздохнул и сложил руки на груди:
- Если что, она сама может исцелить себя. Если мы сунемся - она просто превратит нас в жаб. Сама говорила не беспокоить ее. Ладно, - развернулся. - В полночь я обязательно прийду к ней, - пошел к лестнице. - Скажи на кухне, чтобы перекус принесли ко мне в покои.
- Да, Ваше Величество, - кивнул страж и спрятал меч в ножны.
Монарх ушел к себе, размышляя об этих криках. Придя в покои, позвал к себе Филиппа. Тот прибежал как раз, когда новому королю принесли его перекус в виде овощей и мяса, запечённых на не толстом куске теста. Монарх постелил тканевую салфетку на колени.
- Звали, Ваше Величество? - тут же поклонился советник.
- Да, - жестом попросил повара порезать блюдо. - Я хочу позаботиться о моем зяте.
Слуга тем временем орудовал ножом.
- Что пожелаете?
- Для начала, переселите его в комнату, что достойна родственника короля. До меня дошли слухи, что он живет хуже некоторых слуг. Исправите это. Ещё, приставьте к нему хорошего охранника и лакея. Второго, он может выбрать сам, если пожелает. Никогда не видел, чтобы у него был слуга, - взглянул на пищу. - И ещё, - вернулся к Филиппу. - Если граф Поднебесный начнет противиться таким изменениям, пригрозите драконом. Благо, я в хороших отношениях с ними, а вот Ванда нашего графа недолюбливает. Скажите об этом невзначай.
- Хорошо, - почтительно кивнул. - Что-то ещё, Ваше Величество?
- Подберите дату моей свадьбы. Чем быстрее, тем лучше. Так, чтобы меня и помидорами не закидали, и чтоб не затянули. Я горюю по матушке, но с этим я хочу разобраться как можно быстрее, чтобы скорей приступить к остальным обязанностям.
- Хорошо, - кивнул.
Давид взглянул на манипуляции повара и жестом остановил его:
- Мельче резать не надо, спасибо.
Тот поспешно кивнул, отложил приборы и выровнялся, учтительно поклонился и поспешил на кухню.
- Что-то ещё, Ваше Величество?
- Да, - взглянул на советника. - Госпожа Марика скоро придет? Не хотелось бы встречать свою невесту в таком виде, - показал на свою одежду.
- Вас одеть?
- Для начала помыть было бы неплохо, - взял приборы. - Я надеюсь госпожа не очень брезгливая, но всё-таки предупредите ее о моем “благоухании”. Даю слово, что помоюсь сразу после разговора с ней, - начал поспешно есть.
- Возможно, лучше будет перенести встречу с ней на вечер? Дабы Вы предстали в лучшем свете?
- Идея отличная, - поднял лицо и проглотил пищу. - Но Вы уже позвали ее. Будет не очень прилично, если я так возьму и перенесу нашу встречу на пару часов.
- Лучше ее перенести и предстать перед ней в лучшем свете, чем звать прямо сейчас. Извините за грубость, но сейчас Вы выглядите и пахнете не лучше мальчишки в конюшне.
Давид усмехнулся:
- Хах, как думаете, с какой скоростью убежит Марика от такого красочного меня?
- Очень быстро, Ваше Величество, - слегка улыбнулся.
- Хах, тогда пусть приготовят мне ванну и перенесите свидание с прекрасной леди. Думаю говорить, что король сейчас похож на мальчишку с конюшни, не стоит.
- Возможно, она оценит Ваш юмор.
- Хах, лучше не рисковать. Идите, Филипп.
Тот поклонился и уже развернулся, как Давид неожиданно воскликнул:
- Филипп!
- Да, Ваше Величество? - повернулся и снова поклонился.
- Как-то не по-человечески я Вам приказываю. Вы советник, а не слуга.
- Но мой совет сейчас лишним не был.
- Не сомненно, но где мой Густав?
- Я видел его в галерее, недалеко от бального зала. Он беседовал с Вашей невестой.
- Скажите, что ему непоздоровится, если будет заигрывать с Марикой. Брак по расчету, но такого я не потерплю, - твердо выразился.
- Конечно, я все передам.
- Пусть готовит мне ванну, а не с Марикой болтает, - с негодованием опустил глаза на пищу. - Вы свободны, Филипп, - продолжил есть.
- Хорошо, Ваше Величество, - поклонился и вышел.
Через пять минут после последнего крика Наа́ны, Роми́ испуганно ворвался в комнату:
- Наа́на! - бросил медное ведро с парой камней у стены. - Что случилось? - подбежал к ней. - Ты кричала, - взял за плечи, став на матрас коленями. - Наа́на! Не плачь! Что случилось?
Знакомая жалобно посмотрела на него и приоткрыла крыло, переведя взгляд на ком из ткани. Тот посмотрел на него, ничего не понял. С частым и глубоким дыханием вернулся к девушке:
- Наа́на, - взволнованно начал, - что это? Что случилось?
- Ром, - взглянула на него, сдерживая слезы, - это яйцо. Наше с тобой…
- В смысле? - шокированно сел.
- Я только с тобой занималась этим, - закрыла дитё крылом.
- Но… - смотрел на него. - Как? - взглянул на девушку. - Как это возможно? У нас не должно было получиться это! - вскочил.
- Не кричи… - прижала комок к себе.
- Я просто в шоке. Как? - поставил руки на бока. - Мы же разные. Как у нас это получилось?
- Не важно как. Что мне делать с ним? - шмыгнула носом.
- А ты как думаешь? - кивнул на нее.
- Я не готова стать матерью. Я не могу.
Тот сел рядом:
- Я тоже не готов. Но нам придется.
- Если только он выживет, - скатились слезы.
- Выживет, - погладил крыло.
- Как? Тут холодно. Где оно может созреть?
- Как думаешь, он больше в тебя или в меня?
- Сейчас важно не это, - отчаянно выдала.
- Как раз это. Если он в меня - мы можем положить его в детскую у нас на вулкане. Яйцо спокойно созреет и нори́ вылупится здоровым.
- А если в меня?
- То надо будет новую детскую выкопать. Ниже наших.
- Я не знаю как выяснить в кого он.
- Он в меня, - четко выдал и выровнялся.
- С чего ты взял?
- А ты сама подумай. Пока ты его носила, то постоянно мерзла и хотела, чтобы я согрел тебя. Если бы он в тебя был - тебе бы моя помощь не понадобилась.
- Согрей его сейчас, - жалобно попросила. - Одеяло ему поможет не так сильно.
- Конечно, - лег напротив и обнял яйцо, положив колени поочередно с женскими.
Накрыл их обоих крылом и посмотрел знакомой в глаза:
- Наа́на…
Та глядела на него печально. Опустила взгляд на ребенка.
- Я знаю, это звучит странно и тебе не очень приятно, но мы должны стать парой, на время, пока он или она не окрепнет.
- Я понимаю… - вздохнула и подняла глаза.
- Я… Я не знаю, что сказать… Это не должно было произойти, но это произошло, - взглянул на яйцо. - Я не знаю где и как ты будешь жить, - вернулся к ней. - На вулкане тебе будет жарко, а здесь…
- Ты хочешь, чтобы я жила тут?
- Я буду знать где ты и если что, ты всегда можешь указать на своих обидчиков. Я хочу, чтобы ты была в безопасности.
- Но я хочу быть рядом с ним, - тоскливо обняла плод.
- До вулкана пять минут лёта.
- Это далеко. А вдруг с ним что-то случится?
- Я сразу же сообщу тебе об этом. Я буду тщательно оберегать его.
- Роми́… - жалобно протянула. - Я не хочу расставаться с ним… Он часть меня…
- И меня. Обещаю, что буду оберегать его больше всех на свете.
- Я не расстанусь, - прижалась к нему головой.
- Но Наа́на, он здесь не созреет.
- Тогда, я полечу с ним.
- Что ты будешь делать на вулкане?
- Жить, - посмотрела на него.
- Там жарко. Тебе будет сложно.
- Я создам заклятье от жары. И мне не будет жарко.
- Наа́на, ты не знаешь наш язык. Я помню как тебя приводили. Как ты будешь общаться?
- Как-то. Я выучу.
- Кари́, успокойся.
- Что такое “кари́”?