— Воистину чудодейственное избавление! — проговорил Клуаран с ноткой благоговения в голосе. — Хозяюшка, — продолжил он, — мы тоже путешественники, хотя и не герои, и тоже жаждем переправиться на юг. Знаю, сейчас не время для переправы, но ваш рассказ зажег во мне горячее желание собственными глазами увидеть вашего избавителя. Моим спутникам хочется того же. В какой порт повезли его ваши мужчины?
Женщина просияла:
— Вы правы, немногие могут сказать, что видели настоящего героя! Он отправился в Алебу, что в Датском королевстве.
— Если я не ошибаюсь, — изрек Клуаран как ни в чем не бывало, — вы что-то говорили о второй лодке?
Вторая лодка — видавшая виды и неуклюжая — оказалась хуже спасенной из огня. Но и с такой посудиной жителям не хотелось расставаться, пока не вернулась из плавания их первая лодка. Впрочем, Кэтбар счел лодку годной, а главное, подарил деревне обеих лошадей и изъявил готовность рассчитаться за наем серебром. Оставшиеся в деревне лодочники согласились составить еще одну команду, но предупредили, что отплыть можно будет только поутру. Клуаран выдал себя и Кэтбара за торговцев сукном, ищущих сбыта своего товара в далеких северных городах, а Эоланду назвал вдовой, и сказал, что у нее двое детей — Эдмунд и Элспет, которым он покровительствует и везет к родным после гибели их отца. Молчание и отрешенность Эоланды позволяли поверить этой версии, так что никто не обратил внимания, как мало похож Эдмунд на ее сына и на брата Элспет. Эдмунд подозревал, что жители слишком поглощены происшедшим с ними, чтобы замечать что-либо, не относящееся к их переживаниям.
Собрать команду не составило труда. Оставшаяся в деревне молодежь была рада возможности снова увидеть своего героя, и старую лодку в два счета починили. В тот же день они подняли парус и устремились на юг по серым волнам. Город Алебу находился на западном побережье Датской земли, как объяснили моряки, севшие за весла. Плавание должно было продлиться не более двух дней.
А продлилось целых три: весь первый день свирепые ветры относили их в сторону. Эдмунд не ожидал, что плавание будет таким нелегким. Он вспомнил свое первое путешествие по морю на «Копьеносце», после которого минуло всего несколько недель, и разразившийся тогда страшный шторм. Кораблекрушение и нападение дракона по имени Погибель направили его тогда по пути, который до сих пор казался ему невероятным, и наделили его даром, о котором он прежде и помыслить не мог и который сделал его изгоем, и ему как будто вообще не суждено было от него избавиться. И пути этому не было видно конца.
С другой стороны, теперь у него была Элспет. Он в который раз любовался своей подругой, стоявшей на носу лодки. Ни разу после выхода из пещеры Локи он не видел ее такой счастливой. Она была по-прежнему слаба и смущалась, что могла пока оставаться только пассажиркой, но ее лицо уже зарумянилось, и качка, от которой его сильно мутило, казалось, возвращает ей силы. Она стояла, бережно поддерживая свою правую руку и не отрывая взгляд от волн, ее волосы развевались на ветру. Ей нравилось, когда Эдмунд близко подходил к ней. Ни о Локи, ни о том, что ждало их впереди, они не заговаривали.
Впрочем, шквалистый ветер оказал им услугу. На третий день он разогнал тучи, и солнечные лучи подняли мореплавателям настроение, хотя согреть не могли. Кэтбар и Клуаран тоже садились на весла, и даже Эоланда, сидевшая на корме, слегка ожила. Немного освоившись с болтанкой и с теснотой, Эдмунд испытал облегчение и чувство избавления: кошмар остался позади, худшее миновало.
Утром третьего дня кормчий увидел землю. К полудню они вошли в порт Алебу.
Далеко на юге, в королевстве Уэссекс, советник короля Аагард отшатнулся от камина, ужаснувшись страшным образам, увиденным в языках пламени. «Я слишком стар, — подумал он в отчаянии. — Мудрость позволяет мне распознать опасность, но я уже не в силах пуститься за ней вдогонку, тем более бросить ей вызов!»
Аагард был уверен, что разрушитель еще не сбросил все оковы. Много лет назад он сумел посетить его сознание, почувствовать жар пылающего там пламени. Ничто, кроме полного истребления всего живого, не удовлетворит Локи, если он вырвется на свободу.
Раз так, значит, теперь он стремится освободиться. Для этого он будет прибегать к хитростям, будет подчинять людей своей воле, как поступал когда-то здесь, в Уэссексе. Безумный колдун Оргрим был еще жив и томился в королевской темнице, незрячий и почти немой, брошенный своим повелителем. Когда-то, будучи слугой Локи, он вершил судьбы всего королевства…