Алариста заглянула в другие зрительные стекла. Ничего нужного. Даже интересного. Просторные белые залы, элегантные шелка, изящные фонтаны, длинные коридоры и утопающие в зелени сады... Красивые вещи и помещения. Прекрасные, но ничего не говорящие ей.
Ей хотелось перебить эти стекляшки, с воплем броситься из палатки под тепло голубеющего весеннего неба; ей хотелось схватить кого-нибудь - кто попадется - за грудки, встряхнуть и потребовать, чтобы ей немедленно вернули Хасмаля. Но она приказала себе сохранять спокойствие, велела разуму быть терпеливым и продолжала наблюдать. Что-то непременно случится... теперь или чуть позже. Что-нибудь да изменится, и если она будет ждать, терпеливо и внимательно, то сумеет вовремя уловить нужный момент и приступить к действиям.
Кейт услышала голоса, доносившиеся от двери.
- Ты опоздал. Мы ожидали смену еще полстоянки назад. - Стражники уже давно жаловались на то, что смена запаздывает, и даже хотели отрядить кого-нибудь из них двоих, чтобы выяснить причину задержки. И тот из них, что говорил сейчас, пребывал уже в состоянии крайнего негодования.
- Так сержант приказал. Капитан что-то напутал в списке нарядов.
- А мы думали, что придут Ровел и Спидман.
- Я тоже так думал. Я считал, что сегодня у меня выходной, но ваших постоянных сменщиков отправили на стену и забыли назначить других. Так что мне пришлось бежать всю дорогу сюда. - Такого хриплого голоса Кейт еще никогда не приходилось слышать. Она решила, что солдат либо болен, либо у него какие-то неполадки с голосовыми связками.
- Но мы считали, что сюда всегда посылают двоих.
- Мы все тут многое считали, только вот ничего не получили... ни золота, ни повышения, ни новых красивых мундиров. Меня только сегодня перевели из роты "Молния", и не успел я поставить сундучок под койку, как меня уже определили сюда, да еще и без напарника, и, клянусь богами, мне это совсем не нравится. Мне сказали, что я буду охранять оборотней. Я лично вместо этого предпочел бы получить дурную, проклятую богами болезнь, только капитан не спрашивал, чего я хочу. Какие-нибудь неприятности с ними были?
- С этими? Не. Пожрали еще до нас, а всю нашу смену продрыхли. Только не подходи к ним, и все будет в порядке, А напарник тебе будет нужен только затем, чтоб не уснуть.
- Хорошо, если так. Может быть, и мне повезет, как и вам. Кстати, капитан велел передать вам записку.
Зашелестела разворачиваемая бумага, а потом послышался недовольный голос:
- Яйца Бретвана! Иган, эти сукины дети приказывают нам отправляться ужинать, а потом сразу отсыпаться в казармы, и чтоб к Хульд мы опять заступили на дежурство.
- К Хульд?! Значит, нам дали только две стоянки на еду и сон!
Новый стражник сочувственно повторил:
- Я ж говорил, что у капитана в списке дежурств все перепутано.
- На хрен засранца! Ослиная жопа, иначе и сказать не могу.
И стражники, караулившие Кейт и Ри с полудня до вечера, отправились прочь, громко браня своего капитана и его скудоумие. Когда они ушли, в помещении воцарилась тишина, но ненадолго. Звуки приближающихся шагов заставили кожу Кейт покрыться мурашками.
- Он уже рядом, - прошептал Ри. - Идет, опустив голову и пряча лицо. С ним что-то не так, но что именно, я еще не понял...
И вдруг, зарычав, он поднялся на колени, распрямившись ровно настолько, насколько позволяла тесная клетка.
- Только подойди поближе, и я убью тебя, - выдохнул Ри. Кейт повернулась, готовясь к встрече с неизбежным.
Перед ними стоял Ян в мундире стражника, кожа его отливала цветом красного дерева, темные волосы щетинились над черепом; он приближался решительным шагом, что-то пряча в руке. Страх охватил ее, и сердце Кейт отчаянно забилось. Ян мог спокойно убить и ее, и Ри, беспомощных в этих тесных клетках. Вопрос заключался лишь в том, кого из них двоих он ненавидит сильнее и кто, Ри или она сама, может попытаться отговорить Яна от осуществления задуманного им.
Ян посмотрел на Ри свирепыми глазами.
- Перед тем как отправиться сюда, я оставил вам, идиотам, записку о том, что нашел способ помочь нашему делу. Но, когда я вернулся в гостиницу, вас уже не было там, и я не слышал о вас вообще ничего, пока не узнал от охраны, что в Цитадели взяли парочку оборотней. И до сих пор я торчу здесь, работаю в этом аду, изображаю верность Драконам, чтобы доказать свою преданность им, делаю то, о чем лучше вообще не вспоминать, и все время жду, когда же вы наконец проберетесь сюда за этим проклятым Зеркалом!
- Но сейчас не время для разговоров, - продолжил он непривычно хриплым голосом. - Я все устроил так, чтобы никто не помешал нам, но один из Драконов может в любой момент заявиться сюда. Сейчас мы идем к Зеркалу Душ. А потом уходим втроем, если ничто нам не помешает.
- В... втроем? - прошептала Кейт.
Она взглянула на Ри, потрясенного в неменьшей степени, чем она сама. Ян посмотрел на нее, с поспешностью пряча боль, на миг проступившую на его лице.
- Да, втроем. Ты сделала свой выбор... ты ведь любишь его, так?
- Да.
Кивнув, Ян вставил ключ в замок ее клетки.
- Получается так: я спасаю тебя, потому что люблю. - Цепь, удерживающая дверь клетки, негромко зазвенела, пока Ян возился с замком. А его я спасаю... тоже, потому что люблю тебя.
Пожав плечами, он постарался уклониться от ее прямого взгляда.
- Ты жертвуешь собой, чтобы помочь нам? Мне?
- У нас нет времени на разговоры, - выдохнул он. Сердце ее заныло. Как жаль, что она не может полюбить его. Или разорваться пополам, чтобы одновременно быть и с Ри, и с Яном, не предавая ни того, ни другого... или вернуться в прошлое и сделать все, чтобы избежать встречи с Яном, или найти способ облегчить его боль. Все благородство его поступка открылось перед ней в те недолгие мгновения, пока Ян отпирал замок ее клетки.
- А почему ты пришел сюда? - спросила она. Замок звякнул, и цепь, загремев, свалилась на пол. Ян немедленно поспешил к клетке Ри и занялся ее запором. Выбравшись наружу, Кейт потянулась.
- К вам? Или к Драконам? - уточнил Ян.
- Мне хотелось бы узнать и то, и другое.
- Я придумал способ раздобыть Зеркало Душ. Я знал, что оно нужно тебе. И поскольку ты... - Он опять пожал плечами. - Поскольку ты выбрала другого, я решил, что вправе уйти. Я предложил свои услуги Сабирам, точнее Криспину, наговорив ему целую кучу лжи о том, как хочу поквитаться с тобой, и он поставил меня командовать соединенными силами Сабиров и Галвеев. Потом... потом мне пришлось совершить кое-какие поступки, о которых не хочется вспоминать, чтобы убедить его в том, что я именно таков, каким ему представился. Люди умирали по моему слову и от моей руки. Отнюдь не невинные младенцы, но все же не совершавшие того, в чем я обвинял их.