— Я знал Леона больше двадцати лет. Он был трурийцем, как и я. Наша провинция не слишком богата, почти нет полезных ископаемых. Деньги мы зарабатываем, продавая красивую керамику и дорогие украшения. В таком деле золото публичных домов — серьезное искушение. Я пользуюсь большим авторитетом в Валесии, но это приносит только врагов, денег не дает.
В прошлом Леон позаботился о том, чтобы на моих праздниках всегда присутствовало достаточно красивых девушек, чтобы ублажить всех важных гостей. Я ссудил ему денег, когда он решил поехать сюда и открыть публичные дома.
Вынужден признаться, что, когда я был ларисом Трурии, самым надежным источником дохода было золото, которое текло с Нангога. Когда этот источник иссяк, я попросил бессмертного Ансура сделать меня наместником в Золотом городе. Поверь мне, Зара, мои враги были счастливы, когда я сложил с себя полномочия командующего на границе с Друсной. Пусть теперь другие сражаются с варварами в лесах. Они храбрые воины. Я уверен, что некоторые князья, считающие, что хорошие интриганы обязательно являются и хорошими полководцами, не досчитаются своих голов, — последовал несколько театральный вздох. — И, несмотря на то, что я пришел в новый мир с новой должностью, я буду делать то же самое, что делал всегда: сражаться с друснийцами. Как только я буду полностью уверен в том, что Коля не находится под защитой бессмертного Аарона, я нанесу удар. А с тобой поступлю так, как всегда поступал со своими самыми храбрыми воинами: щедро одарю.
— Если Коля умрет, я снова стану свободной женщиной. Какой же более дорогой подарок могу я желать? Мне больше не придется притворяться, что он чудесный любовник. Не придется больше смотреть на его отвратительное лицо, пока он, истекая потом, овладевает мной. Этого хватит, — она все еще играла с его сосками, но взгляд ее посуровел. Аркуменна невольно спросил себя, не думает ли она так же и о нем. Он уже не молод. Привлекательны его подарки и власть, а не его тело.
Он взял ее руки, поцеловал каждый пальчик, затем опустил ее руку себе между ног.
— Я уверен, что сумею найти для тебя подарок, который ты оценишь выше своей свободы. Это будет нечто осязаемое. Нечто не столь преходящее.
Зара слегка усилила давление и хитро поинтересовалась:
— Ты, случаем, не собираешься подарить мне ребенка?
Аркуменна громко расхохотался.
— Ты — мать? Нет, мы не поступим так друг с другом.
Она посмотрела на него одним из своих совершенно особенных взглядов, и внезапно он потерял уверенность в том, что это была просто шутка.
— Я чувствительна к подаркам, — с многозначительной улыбкой произнесла она. — Может быть, у меня тоже есть для тебя подарок. Насколько значительно твое положение среди наместников?
Хорошее настроение улетучилось. Неужели она решила напомнить ему о том, насколько слаба его позиция?
— Меня назначили последним. Все остальные наместники находятся здесь дольше. Я не настолько богат, чтобы постоянно закатывать дорогие пиры или привлекать к себе внимание роскошными кортежами, проносимыми по улицам. Мое слово значит немного на собраниях наместников.
— И больше всех раздражают тебя последователи этого проповедника-ненавистника, который говорит о Зеленых духах и Скованной богине?
Аркуменна привстал, схватил ее за запястья и холодно произнес:
— Мне не сильно нравятся женщины, которые интересуются государственными делами. Может быть, теперь тебе пора уходить?
— И ты не хочешь получить мой подарок? Всего за одну неделю я могла бы превратить тебя из самого недавнего в самого значительного из наместников, — в ее глазах таилась твердость, полностью изменившая ее. До сих пор это казалось ему милым, но теперь он впервые спросил себя, не слишком ли много у нее лиц.
Он отпустил ее и улыбнулся, как и каждый раз, когда чувствовал угрозу. Эта улыбка обманывала большинство людей, скрывая его истинное настроение.
— Некоторые вопросы не улаживаются в постели, красавица моя.
— В этом вопросе у меня несколько иной опыт, — она снова поцеловала его в лоб, грациозно поднялась с постели. — У меня такое ощущение, что я наскучила тебе. С твоего позволения я удалюсь.
Он схватил ее за руку.
— Что?
Казалось, она в отчаянии.
— Ты вдруг стал таким холодным. Мне кажется, я обманулась в тебе. Тебе, как и другим мужчинам, нужны лишь приятные часы со мной.