— Можно немного пройти с тобой, избранный?
Володи помедлил. А потом решил, что будет лучше быть в обществе, нежели предаваться размышлениям.
— Конечно.
— Для недопеченного ты очень хорош, — заявил общительный Ихтака, когда они шли меж розовых кустов.
— Недопеченного?
— Старая история, которую рассказывает мой народ. Мы верим, что боги создали особое тесто, из которого слепили нас, людей. Нас всех пекли в большой печи. Сначала они вынули из печи отцов-основателей племен друснийцев и валесианцев; но было слишком рано, они не допеклись до конца, поэтому у них такой нездорово светлый цвет лица. После этого они вытащили из печи лувийцев и перворожденных Арама. Они были лучше, но тоже несовершенны. Последними из печи достали островитян и нас, цапотцев. Нами девантары были очень довольны. Мы были совершенны.
— Милая история, — пробормотал Володи. — А как насчет ишкуцайя?
Ихтака закатил глаза.
— Ишкуцайя. Это была самая первая попытка. Совершенно неудачное тесто.
Володи громко расхохотался.
— Знаю я одну воинственную принцессу ишкуцайя, которая пробила бы тебе башку шипастой секирой, если бы ты рассказал ей эту историю.
— Воинственная принцесса? — переспросил цапотец и скривился при этом так, словно ему только что сказали, что он осушил рог мета, в который помочился его злейший враг. — Женщина с оружием! Говорю же, совершенно неудачное тесто!
Володи не ответил. Он думал о Шайе. Ему доводилось слышать о ее судьбе, но он просто не мог представить себе, что она позволила запереть себя в монастыре. Наверняка зарежет пару священнослужителей и сбежит при первой же возможности.
— Ты странный человек, избранный, — прервал его размышления о принцессе Ихтака.
Володи улыбнулся.
— Это мне доводилось слышать часто.
— О, нет! — отмахнулся невысокий мужчина. — Надеюсь, ты не воспринял это как оскорбление. Я… я хотел извиниться перед тобой. Ты был прав. Ты выбрал правильную женщину. Нельзя отступаться от того, кого носишь в своем сердце, сколь безнадежной ни казалась бы борьба. Благодарю тебя за то, что ты напомнил мне об этом, — внезапно Ихтака остановился и торжественно поклонился ему. — Ты хороший человек. Надеюсь, что… Для меня было честью познакомиться с тобой.
— Эй, я же еще не умер.
Ихтака кивнул, а затем печально поглядел на него.
— Пернатый змей жаден, избранный. Он всегда выбирает хороших первыми.
Внутри у Володи все сильно сжалось, но он заставил себя беспечно улыбнуться.
— Ха! Знал бы ты, сколько гадостей я наделал в жизни, не стал бы так переживать.
— Умение лгать не входит в число твоих способностей, — Ихтака поднял голову и посмотрел на него. При этом казалось, что он борется со слезами. — Я подготовлю хороший ужин. Жаркое из оленины подойдет?
Они почти дошли до цели. Володи поглядел на дорожку, в конце которой его ждала распахнутая пасть змеи.
— Да, было бы неплохо, — задумчиво ответил он. — Ты уже уходишь?
— Люди-ягуары пугают меня, — смущенно признался Ихтака. — От них пахнет смертью.
— Увидимся за едой, — сдавленным голосом пробормотал Володи.
Невысокий цапотец мрачно кивнул.
— Я подготовлю праздничный ужин. Ты не должен пропустить его, избранный, — и с этими словами он поспешно удалился, словно боясь, что смерть заинтересуется им, если он останется рядом с ягуарами подольше.
Володи увидел, что некоторые избранные, которых он видел на протяжении последних дней, уже собрались у головы змея. Большинство из них стояли по одному. Двое негромко перешучивались, но в их смехе слышалась фальшь. Володи заметил, что по меньшей мере троих новеньких из тех, что пришли с ним, не было. Впрочем, он не был уверен наверняка. С новенькими никто не хотел иметь дела. Оно и понятно, если верно то, что сказал Ихтака: что жрецы жертвенника больше любят новичков. Поэтому он тоже не старался ни с кем сдружиться и почти все время проводил с Кветцалли.
Повсюду по кустам парка сновали тени. Люди-ягуары не спускали с них глаз.
Внезапно из глубины змеиной пасти раздался протяжный низкий звук. Звук, потрясший его до глубины души. К нему подошел Эйрик, тот избранный, которого он встретил у змеиной пасти три дня назад. Он был чист. Волосы причесаны, его окружал аромат розовой воды. На нем была белоснежная туника и короткая красная накидка, поддерживаемая роскошной золотой пряжкой, похожей на свернувшегося дракона. В Друсне любой счел бы его князем.