В дверь тихонько постучали.
— Войдите, — сказала она.
Это был Антуан.
— Прошу прощения, что побеспокоил госпожу баронессу, но сегодня до ужина госпожа баронесса, как мне казалось, с нетерпением ждала новостей… Поэтому я позволил себе принести госпоже баронессе последнюю почту…
— Вы правильно поступили, Антуан…
Г-жа де Вибре взяла с серебряного подноса, который протянул ей слуга, два лежавших там письма.
— Можете идти.
— Доброй ночи, госпожа баронесса…
— Доброй ночи, Антуан.
В тот момент, когда дворецкий подходил к двери, г-жа де Вибре вновь его окликнула:
— Антуан, скажите горничной, пусть она меня не ждет: я разденусь сама…
Баронесса де Вибре присела за письменный стол, чтобы прочитать свою почту.
— Ах, это милый Жак Доллон! Я как раз сегодня думала о нем… Да, да, надо съездить к нему…
Баронесса машинально положила записку художника-керамиста в свою сумочку, но тут же удивленно подняла брови, заметив на обратной стороне второго конверта инициалы Б. Н., которыми, как ей было известно, подписывали деловые бумаги ее банкиры господа Барбе и Нантей.
Письмо было очень длинное и подробное, написанное правильным мелким убористым почерком.
Сначала баронесса де Вибре читала письмо рассеянно, по-прежнему погруженная в мысли о Соне Данидофф и Томери, но вскоре чтение письма приковало все ее внимание.
— Ах, боже мой! Ах, боже мой! — несколько раз пробормотала она приглушенным голосом.
Уже давно все стихло в изящном особняке, стоящем на авеню Анри-Мартен…
С улицы не доносилось никаких посторонних звуков, было тихо и пустынно, только темная ночь царствовала за окном…
И когда стенные часы, висевшие в малой гостиной, пробили три часа, спальня баронессы де Вибре все еще была залита светом!
С того момента, как баронесса прочла письмо от своих банкиров Барбе-Нантей, она ни на миг не покидала места за письменным столом.
Баронесса беспрерывно писала…
…Вот что произошло за двое суток до непонятного происшествия, в результате которого несчастную женщину обнаружили мертвой в мастерской художника Жака Доллона.
Глава III. Исчезнувший труп
Около девяти часов утра журналисты «Капиталь», одной из крупных вечерних газет, собравшись в просторной комнате редакции, приступили к работе над своими газетными материалами. Вокруг царила привычная суета: то здесь, то там раздавался смех, завязывались горячие споры.
Если бы посторонний оказался в этой «клетке для диких зверей», он, наверное, просто подумал бы, что попал на переменку в школе, где резвятся школьники, а не оказался перед знаменитостями французской прессы.
Появление Жерома Фандора в редакционной комнате было встречено ироничным и одновременно дружеским гулом, сопровождавшимся веселыми шутками.
Один из его товарищей крикнул:
— Эй, репортер! Вы сегодня что-то поздно проснулись, оно и неудивительно, ведь вчера вечером вас встречали на Центральном рынке, где вы брали интервью у персонажа, точь-в-точь похожего на Золотой Шлем! Странные места вы находите для посещений!
— Ну, знаешь! — подхватил другой. — Фандор просто решил отдохнуть от серьезных дел, накануне он брал интервью у посла Италии. Отличный получился репортаж! Особенно, когда подумаешь, что Фандор ничего не знает о том, что происходит по ту сторону Альп…
Но молодой человек проходил вперед, быстро пожимая руки направо и налево и отмалчиваясь на профессиональные «шуточки» собратьев по перу.
К тому же, как и всех, кто входил в этот час в редакционную комнату со своими материалами, Фандора заботило лишь одно: узнать, куда он сегодня отправится на охоту за новостями. Это определял ответственный секретарь редакции, решения которого, в свою очередь, зависели от текущих событий.
Как раз в этот момент его и подозвал ответственный секретарь:
— Фандор, подойдите на минуту, я тут занимаюсь версткой очередного номера. Что у вас сегодня есть для меня?
— Не знаю. Кто освещает прибытие короля Испании?
— Маре. Он только что туда отправился. У вас с собой последний бюллетень агентства Авас?
— Вот он…
— К сожалению, почти пустой, — заметил секретарь редакции, — вот это заставит покрутиться наших коллег из «Паризьен», которым не хватит заголовков.
— Надо же, — усмехнулся Фандор, — как, вы не любите крупные заголовки?
— Нет, я ничего не имею против них, но когда газета состоит только из них… Однако это не говорит мне, куда вас послать… Ах да, вы знаете, мне понравилась ваша заметка о деле с улицы Норвен. Вчера вечером мы всех обскакали с этой новостью… Нельзя ли что-нибудь выжать из этой истории? Между ними не было никакого романа?..