Если бы не эта проклятая наличка, принадлежавшая, как выяснилось из того что поведал ему Назгул, не абстрактной доморощенной “мафии”, а конкретным российским спецслужбам, Шульга бы послал его далеко и надолго. Новозеландец был ему симпатичен, но человек он в здешних делах чужой, а потому стопроцентного доверия не заслуживал. Однако в сложившейся ситуации партнер, который владеет твоим главным секретом и готов действовать сообща - редкий подарок судьбы. Вопрос, насколько ему следует доверять, остается, конечно, открытым. Но, как говорила обычно в таких случаях судя по всему уже бывшая подруга Юла: “Хто не ризикує, той у житті оргазму не дочекається, а шампанське - це взагалі для лохів”...
Он вытащил трофейный нож и не торопясь начал освобождать Назгула от проволоки. Протянул руку.
Мой позывной - Шульга.
После чего изложил собственную историю. Про деньги не утаил, какой смысл.
Ладно! - чуть подумав, сказал ушлый новозеландец. - У тебя враги, у меня, как выяснилось, враги. Цель общая - найти и наказать. Враг моего врага - сам понимаешь… Только у меня есть условие. Из тех денег, которые мне должен заказчик, была выплачена лишь часть. Я работу сделал, так что хочу из твоей заначки получить остальное…
Чего Шульга в принципе не ожидал, так это того, что кто-то в сложившейся ситуации начнет торговаться, а потому сначала немножечко охренел. Однако в требованиях западного человека, несмотря на их голый цинизм, имелся определенный резон. Торговаться хочешь? Ну ладно!
Согласен. Сколько ты там говорил, десять процентов?
Да. Минус девяносто шесть тысяч уже полученного аванса. Ну и понятно, за тобой все текущие расходы...
Уговорил. Но только после того, как мы закончим дело.
Половину-вперед!
Это сколько будет?
Четыреста тридцать две!
А не жирно?
В самый раз.
Деньгами раскидываться Шульга не хотел. Но союзник в такой ситуации будет пожалуй подороже чем несколько сотен тысяч. Хотя бы потому что с его помощью можно сохранить остальное. А главное - жизнь.
Хорошо. Как только доберусь до кубышки - получишь.
Достигнув консенсуса, высокие договаривающиеся стороны приступили к совместным действиям.
Первым делом Шульга еще раз позвонил командиру группы сопровождения и в течение пятнадцати минут кнутом и пряником заминал инцидент, упирая на то, что его отрыв был “согласован на самом верху”. Затем они с Назгулом оговорили вдумчиво план ближайших мероприятий. В тот же вечер Шульга отправился в “коридоры власти”.
* * *
Кабинет Ореста Мамонтова, скрывающийся в недрах здания военной прокуратуры на улице Болбочана, за год, прошедший после первого вербовочного посещения Шульги ни капли не изменился. Та же серьезная охрана на входе, в коридорах затертые “райкомовские” дорожки, стенные панели из дерева, канцелярский хаос, чудом дожившая до наших дней совковая “румынская” мебель, стопки бумаг на столах и компьютеры эпохи первоначального накопления.
Куратор на этот раз был один. Усадил Шульгу за журнальный столик в низкое кресло, разлил в наперсточные рюмки какой-то дорогой коньяк. Выпили не чокаясь.
Почему вы ушли от сопровождения?
Их срубили, был вынужден отрываться…
Кто, удалось выяснить?
Пока нет.
Стало быть, ловля на живца себя оправдала частично… У вас есть идеи?
Есть, но сначала хотелось бы знать, как у вас все прошло?
Они выпили по-второй. Закусили лимоном, который Орест нарезал дорогим антикварным ножом.
- Мы завершили проверку всех сотрудников центра. Полиграф, интенсивный допрос, анализ биллингов, круга общения, перемещений. Никто из них не связан с этим нападением.
Они надежно изолированы?
Да, все находятся в хорошо охраняемом месте.
Пусть там и остаются еще на несколько дней.
У вас есть зацепки?
Скорее план. Но потребуется собрать небольшую группу разных специалистов.
Мне дано распоряжение обеспечить вас всем, что необходимо. Излагайте.