— Уверена, что должно быть интересно.
— С чего это? Я даже смотреть на него не собираюсь. Он сделает свое дело и навсегда исчезнет из моей жизни.
Сольвейг захотелось как следует ударить рабыню, чтобы заткнуть поток сантиментов. Еще не хватало переживать из-за какого-то раба, которому на роду написано сгинуть в шахтах или под копытами викнаторской кавалерии.
Считалось, что воительница отнимает у своего первого мужчины жизненные силы, поэтому для ритуала использовались пленники — вражеские солдаты, сломленные, но еще крепкие. Эта часть не нравилась Сольвейг, но что поделать? Все проходили через это, к тому же ей отчаянно хотелось близости. После сегодняшней ночи уже ничто не помешает ей завести любовника и удовлетворить желание, копившееся годами.
— Ай! — Рабыня дернула ее за волосы. — Дуреха.
Девушка мотнула головой и уничтожила все труды: и так пойдет.
— Хватит, зови его. Только убедись, что не воняет.
Она знала, что этого подготовили как следует, но нервозность требовала выхода. Как только рабыня вышла из комнаты, Сольвейг огляделась, размышляя, как его встретить. Обычно пленников она запугивала, чтоб и не думали упрямиться, но кнут будет выглядеть нелепо из-за ночной сорочки. Она засомневалась, правильно ли выбрала наряд, но переодеваться было поздно. Возможно, стоит встать рядом с окном: на улице свистел ветер и трепал шторы, наверняка и сорочка будет развеваться. Или лечь в постель… Боги, о чем она думает? Да плевать на всё.
Сольвейг сделала глубокий вдох, но как только за дверью послышался лязг кандалов, она бросилась вперед. Сорочка запуталась в ногах, и девушка споткнулась, но устояла, уперевшись ладонями в пол. Шепча ругательства, она запрыгнула на кровать.
Вместо одеяла ее покрывала темно-бурая шкура ктара — существа, похожего на медведя, но умнее и в разы больше. Справа располагался вытянутый камин. Дрова в нем трещали, а пламя отбрасывало длинные тени. Казалось, что и вошедший мужчина был их частью. Сольвейг видела только черный силуэт, на который иногда попадал свет. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять, как сильно мать заботится о будущих внуках — раб был просто… огромным.
Высокий и мускулистый, он медленно шагал к ней, а кандалы на ногах выглядели нелепо, словно ошейник на змее. Постепенно удалось рассмотреть черные волнистые волосы, достигающие груди. Она была до того широкой и выпуклой, что становилось страшно. На плечах и руках виднелись угловатые узоры татуировок, а нижнюю часть лица закрывала короткая борода. Она не скрывала усмешку, а вздернутый подбородок был под стать гордому блеску в темных глазах.
Сольвейг ждала, рассматривая его торс и волоски внизу живота, исчезающие под грубой тканью штанов. Она старалась выглядеть надменной, но под этой маской скрывалась тревога: она часто видела таких громил, тренировалась с ними, однако еще ни один из них не приходил в ее спальню, намереваясь…
— Вижу, манерам тебя не научили, — сказала девушка, мысленно радуясь, что голос прозвучал спокойно.
В ответ раб усмехнулся и покачал головой:
— Как-то странно кланяться той, что скоро будет пищать подо мной, умоляя не останавливаться.
Сольвейг поперхнулась воздухом и закашляла. Мужчину это позабавило, и он улыбнулся.
— Застеснялась? А мне сказали, что здесь будет гордая викнаторская воительница.
Его глаза выражали презрение, а речь была тягучей, словно он пытался петь.
«Это атанирский акцент, да и солнце еще не окрасило белую кожу этого негодяя, — подумала девушка и свесилась с кровати, — прости, мама, но твои внуки не будут такими гадкими».
Атанир захватили совсем недавно. Видимо, его солдаты еще не усвоили, кто теперь главный, и Сольвейг достала из-под кровати длинный кнут.
— Смейся, пока можешь, — бросила она и встала на ноги, — сейчас я преподам тебе урок хороших манер.
Раб расхохотался и даже запрокинул голову.
— «Преподам тебе урок». Девочка, что за показные фразы?
— Мерзкий выродок!
Она взмахнула кнутом, намереваясь ударить прямо по наглой морде, но мужчина ловко отступил и поднял руку. Кнут обмотался вокруг ладони, а он оскалился. Сольвейг не обманывалась на счет своей силы и швырнула рукоятку в раба. Она угодила прямо в нос и заставила его отвернуться. Девушка бросилась вперед и уже собиралась ударить раба, но он оказался проворнее и схватил ее за запястья.