- Ему нравилось причинять боль... Специально искал, как это сделать... - сама не верю, что сказала это. А тело продолжает трясти от воспоминаний.
- Как часто он его приводил? - в голосе боль и гнев.
- Минимум два раза в месяц.
- Тварь! Был бы жив, сам бы прикончил, - прижимает меня сильнее.
- Позволь мне встать, - взмолилась, понимая, что он не отпустит. И пусть он и не желает причинить боли, но я не могу так...
- Нет, - качает головой - я хочу, чтобы ты забыла о нем. Хочу стереть прошлое и оставить только удовольствие и свое лицо в твоем сознании. Позволишь?
Качаю головой. Страшно, а вдруг...
- Я не он и никогда не причиню боли. Разреши?
В глазах мольба и я вдруг понимаю, что верю ему. Страшно, но хочу рискнуть. Ведь он единственный, кто может зажечь меня. Так почему бы и не попробовать.
Медленно кивнула и он встал.
- Как он это делал?
- Всегда со спины и в темноте, чтобы не видела лица.
Кивнул и пошел к двери.
- Раздевайся.
Подчиняюсь трясущимися руками. А когда не остается одежды, в комнате вдруг становится темно.
Страшно. Я снова погружаюсь в прошлое.
- Держи ее за руки. И не позволяй смотреть.
Они оба тут. Мой постоянный насильник держит руки и прижимает голову к подушке, а тот, другой, насилует сзади....
- Оля, будь со мной. Ты сильная. Здесь только я, его тут нет.
Откуда ему знать...
- Включи свет! - тишина в ответ. Ужас буквально захлестывает, и я не выдерживаю - Пожалуйста!
- Нет. Тебе нечего бояться, но понять ты это можешь только так.
Прикосновение теплой руки. Вздрагиваю и снова нежный шепот в ушко. Это не те слова, что шептал мне тот человек, да и рука не двигается. Постепенно расслабляюсь. Рука начинает поглаживать спину. Снова напрягаюсь, но под действием голоса и повторяющегося ласкового движения сдаюсь.
И так пока удовольствие от его ласк не стало сильнее страха. Тихий стон - свидетельство капитуляции. Руки становятся смелее, проникая в самые сокровенные места. Раздвигаю ноги, в ожидании новой ласки. При этом опираюсь о мягкий ворс ковра руками (когда-то меня этому научил второй насильник). Ему нравилось видеть меня такой. Только Костя другой, он предпочитает доставлять удовольствие. Доставлять удовольствие. То губы приласкают шейку, то пальцы прикоснуться к соску.
Я не знаю, где будет следующая ласка. Он сама темнота. Кажется, он повсюду. Рука задевает клитор. Господи. Не могу больше.
- Пожалуйста... - не верю, неужели это я?
- Что, пожалуйста? - смеется, зная, что победил.
- Возьми меня, - уже плевать на все. Хочу только его. Сейчас. Немедленно!
И тут же получаю желаемое. Господи, как же хорошо ощущать его в себе. На себе. Вокруг себя. Мир исчезает, оставляя только его руки тело и губы, ласкающие шею. Хочу его поцелуя.
Поворачиваю лицо и ищу в темноте его рот. Нахожу и окончательно пропадаю под одновременным натиском толчков его члена и языка.
Маленькая смерть, как говорят французы, оказалась непередаваемой. Я упала, распластавшись на ковре лужицей, а он сверху и больше ничего не надо.
- Вот что такое секс сзади, малышка, - прошептал на ухо, опаляя его горячим дыханием.
- Спасибо...
- Мы только начали, - рассмеялся он и повернулся на бок вместе со мной, при этом удерживая меня и не давай отстраниться. Положил мою ногу на свое бедро и снова начал двигаться.
Сжала кулаки от нахлынувшего удовольствия. А я-то думала, что получила желаемое.
- Господи,...
- Шшшш просто наслаждайся, - прошептал на ушко и ускорил ритм движения...
И я наслаждалась. Раз за разом. Он будто поставил себе цель - стереть прошлое и оставить во мне только себя и свой образ.
Уже засыпая под утро, измученная и обессиленная, я услышала:
- Вот так девочка, спи. Со мной ты забудешь их. В тебе останется только память обо мне. Я заставлю тебя забыть. Ты моя. Только моя...
8
Поцелуи разбудили меня, вызывая желание потянуться к нежным губам, ласкающим шею. Только страха не было, было только удовольствие и ощущения полной безопасности.
- Приветик, кошечка, - шепот любовника привел меня в состояние готовности. И это до сих пор пугает.
- Что же в тебе такого, что я теряю контроль? - спрашиваю тихо, поворачивая голову, чтобы встретить его поцелуй. Как же хорошо! И это после ночи безудержного секса и нескольких часов сна. Как с цепи сорвалась прямо!
- Может, просто ты встретила того, кто тебе равен? - ответил, прерывая поцелуй и покусывая губу, мой партнер.
Мурррр... хочу его!
- Если бы ты был опасен, меня бы тут не было, - залезая на него усмехаюсь я.
- Правда? - на лице удивление, а во взгляде будто светится 'Я тебя знаю, не лги мне'.
Вот же ... Знает, что лгу и тыкает в это носом. Аж желание прошло!
- Мог бы промолчать, - слезаю с него и сворачиваюсь клубочком, пытаясь согреться. И с чего это стало так холодно и одиноко?
- Могла бы хотя бы в постели не лгать, - доносится сверху его ответ.
- Я тебе не лгу! - выпрямляюсь, желая принять бой.
- Правда? - и снова этот взгляд старого умудренного жизнью циника.
- Да! Если хочешь, на библии поклянусь! - запальчиво отвечаю и тут же жалею. Это грех, а мама очень не любила когда мы грешили.
'И не важно, кто твой отец! Главное кто ты' - всегда повторяла она перед каждой исповедью. Тогда мне не нравились эти воскресные походы. Потом же они стали спасением. Бог единственный с кем я могла поговорить в те годы. Кому выговориться и поплакать.
- А ты веришь в бога? - вырвал из воспоминаний вопрос.
- Да! - обиделась. Мама так же всегда говорила, что бог дает испытания, чтобы потом наградить тех, кто выдержал их. Интересно, я выдержала? Может Костик это моя награда? Чушь какая в голову лезет. Кто угодно, только не Костик. Слишком опасен, чтобы быть моим счастьем.
Отвернулась и тут же почувствовала, как меня обняли и прижали к теплому телу.
- Прости. Я не хотел тебя обидеть или расстроить, - искреннее раскаянье?
- Я действительно верю в бога, - неужели это я сказала? Жалобный голос полный отчаянья.
- Прости, - поцелуй.
Пожимаю плечами. А он вдруг говорит:
- Расскажи мне, что знаешь о смерти четырех авторитетов?
Как же мне это надоело! Неужели он спит со мной только ради информации?
- Вот скажи мне честно, ты спишь со мной, потому что нужна информация или потому что сам этого хочешь? - решилась задать пугающий вопрос. Сама не раз так делала, а теперь безумно боюсь узнать, что так поступают со мной. Нет, не так, боюсь, что он так поступит со мной.
- Я не буду спать с женщиной, если не хочу ее. Шлюхой я никогда не был и не собираюсь становиться, - отрезал, отчего стало так грустно и тошно.
- Значит я шлюха? - обиделась еще больше, понимая, что несправедливо. Он не пытался бросить камень в мой огород, но все равно было противно и больно на душе.
- А ты спишь со мной за информацию? - поднял бровь. Вот умеет же все повернуть с ног на голову.
- С тобой нет, а с другими так и спала, - признаюсь краснея.
Долго молчит. Уже думаю, что сейчас встанет и уйдет, но к моему удивлению он целует меня и, прежде чем накрыть собой, шепчет:
- Значит, больше не будешь. Теперь ты спишь только со мной, - и тут же накрывает мой рот, не давая возразить.
И снова страстный секс, и сон, а когда проснулись и заказали обед, он снова задал свой вопрос:
- Так что, ты расскажешь мне что знаешь о смерти четырех авторитетов?
Смотрю на него, понимая, что за эту откровенность могу заплатить сроком. Но почему-то во мне растет уверенность, что он меня не сдаст. И все же своих слов я от себя не ожидала, не хотела говорить, но сказала. Прямо язык без костей, а все он: