Когда Иван, стиснув зубы, медленно цедил, что разберется, Ледовской верил ему и не завидовал тому, с кем будет разбираться Потапов. Но все же он не понимал, что они могут сделать в такой ситуации.
— Вань, а как ты думаешь разбираться? Скоро припрутся мужики из района, представляю, что скажут.
— Ничего хорошего. Ладно, мы послушаем, первый раз, что ли? — сказал Иван.
Он снова сел за свой стол, открыл ящик, достал видеокассету, взвесил на ладони и снова положил в ящик, ударом кулака задвинул его. Весила кассета совсем немного, как в прямом, так и в переносном смысле.
За окном послышался шум двигателя и тут же смолк. Понятно, что у здания мэрии остановилась машина. Иван уставился на дверь, ожидая районных оперативников и удивляясь, как это они добрались так быстро. Но в кабинет стремительно вошел Манько, остановился у стола участкового. Хозяин поселка не просто был зол, его бледное лицо побледнело от ярости. Ледовской торопливо вскочил на ноги, машинально одергивая куртку, как солдат-первогодок, увидевший генерала.
— Доигрался, Потапов?! — истерично крикнул Манько. — Ты как мог допустить такое?! Если воры к тебе в кабинет проникают, что подумают простые наши жители? На кого они могут надеяться?! Такие милиционеры нам не нужны!
— Это не воры, Илья Петрович, — хмуро сказал Потапов, он и не думал вставать из-за стола, приветствовать начальство. — Это бандиты, и мы имеем дело с хорошо спланированой операцией. Не нужно было нам рассчитывать на свои силы, их у нас явно недостаточно. Зря я вас послушал, Илья Петрович.
— Зря я тебе доверял! Если взялся за дело — так нужно было подумать обо всем! Ты не мог сделать вид, что уехал домой, вернуться и подождать? Взял бы вора на месте — и все! Даже я, человек сугубо гражданский, так сказать, понимаю это! А ты?
Иван покачал головой. «Сугубо гражданский человек» мыслил прямо как военный стратег! А он, младший лейтенант милиции, должен был извиниться перед женой за то, что не встретил ее после смены. И, по правде сказать, не ожидал, что такое может случиться.
— Вы знали, что в нашем рабочем поселке имеются такие мафиози, которые заставят Канючку прибежать с жалобой, сожгут сортир в огороде Василия Ивановича, проберутся в кабинет, возьмут дурь, заодно и криминальную тачку сожгут? Ну, тогда здесь должен быть полновесный отдел с восемью сотрудниками, машиной, спецсредствами. Да нет, извините… В таком рассаднике бандитизма надо дивизию МВД разместить, — мрачно усмехаясь, сказал Потапов.
— А ты куда смотрел? Почему до сих пор не допросил Канючку?! Кто ее направил сюда?
— Ваш друг Варвар или кто-то из его подельников. Она работает уборщицей в его магазине, дешевую самогонку берет у Краснухи. За бутылку и прибежала. Теперь нахлебалась и дрыхнет. И под дулом пистолета не скажет, кто именно ее послал сюда. Какой смысл ее допрашивать?
— Илья Петрович, — подал голос Ледовской. — Когда мы пришли в ее хату, Вадим уже спал, но топор стоял возле койки.
Манько наклонился к Ивану, яростно замахал коротким, пухлым указательным пальцем.
— Опростоволосился ты, Потапов! Теперь разбирайся сам! Я ничего тебе не приказывал, понял? Ни-че-го! Думал, имею дело с профессионалом, столько гонору было, а оказалось… Придется теперь отложить поездку в Ростов, не могу же я ехать, когда такое творится… Но ты — сам! И за задержание… Кто там у тебя сидит?
— Мошканцев.
— Тоже ответишь! И моральную компенсацию ему оплатишь, если не докажешь, что наркотик действительно был! И за машину тоже заплатишь!
Он круто развернулся и выскочил из кабинета.
— Полный привет, — сказал Ледовской. — Мы и за сожжение тачки Мошки отвечать должны.
— Зато демократия, — согласно кивнул Потапов. — Трогать притон Краснухи нельзя без стопроцентных доказательств проституции и торговли самогонкой, к Варвару — не подступиться, он же наше все, бизнесмен, истинный капиталист, надежа и опора… Ладно, Володя, не грусти, что-нибудь придумаем.
— Ты уже говорил это, Иван. Только я что-то сильно сомневаюсь…
Гусляров, проклиная все на свете, осторожно подошел к хате Краснухи. Нормальный вечер был, даже учитывая тайную сделку Варвара. Все было просто и понятно, он даже рад был этой сделке, риск минимальный, а деньги получит приличные по местным меркам, хорошо. И вдруг эта незаметная, тихая сделка стала настоящей костью в горле! Да такой, что до сих пор непонятно, чем же все кончится!
Краснуха уговорил Канючку сделать что надо, сам он… и туалет в огороде старика-сторожа поджег, и машину прямо под окнами мэрии, даже если просто так бы сделал, и то срок грозил бы немалый, а учитывая то, ради чего все это было совершено, — так и подумать страшно! А если кто-то из любопытных стариков заметил, как он сжигал машину Мошки? Не побоится, расскажет Потапу? Есть же еще твердокаменные коммунисты, которые ни хрена не боятся…