Большая часть сведений, накопленных «Исторической ассоциацией», была добыта сравнительно легко — из открытых источников. За получаемую здесь информацию Гектору Писсаро приходилось платить всего лишь по два грамма кокаина и по двести долларов в месяц. Доступ к закрытой полицейской информации обходился ему дороже — соответственно пять граммов и пятьсот долларов. В общем, сущие пустяки за столь высококачественные разведданные. Писсаро провел рукой по волосам и поглядел на стол, где лежала стопка журнала «Спринг-3100». Этот журнал издавался самим департаментом для служебного пользования. Он выбрал журнал, в котором была закладка, и раскрыл его на заложенном месте.
В номере журнала семилетней давности на странице 42 была помещена фотография группы захвата полиции Северного Бруклина, разгромившей к тому времени два склада, на которых хранились и распространялись наркотики, да и прочие предметы криминальной деятельности. На фотографии были деньги, оружие, многочисленные пакеты наркотиков, а надо всем этим высились участники группы захвата. В центре фотографии, обнявшись, стояли Дилео и Леви.
Писсаро не переставал удивляться тупости полицейского начальства, позволяющего своим сотрудникам фотографироваться для журнала, на который — хоть и был он для служебного пользования — свободно мог подписаться любой. Он пробежал по страницам, бегло просматривая улыбающиеся лица людей на пикнике или в лодке. «Идиоты», — пробормотал он, уже пересев к компьютеру, поставив кассету с кадровым составом силовых структур и набрав имя Алехандро Монэхен. Нет данных. Он обратился к списку отставников. Нет данных. Он обратился к картотеке медицинского страхования, он начал поиск всех Монэхенов, нанятых на службу в любое из ведомств города. И, нажав соответствующую кнопку, начал распечатку данных. Но тут сработало сигнальное устройство вызова, и Писсаро, не отводя глаз от монитора, достал радиотелефон.
Звонил Моралес. И он приступил к делу, не церемонясь.
— Какая информация относительно Роберто и умершей трепачки?
— Возможно, она была осведомительницей. Я еще не уверен.
— Узнай наверняка.
Писсаро закусил губу.
— Хорошо.
— Леви и Дилео подобрались к нам слишком близко. Мне не нужны в цепи слабые звенья.
У Писсаро замерло сердце.
— Понял.
— Надеюсь, Гектор, что понял, — бросил Чи-Чи и отключил связь.
Писсаро набрал код, означающий ввод досье «Ассоциативная память». Это досье содержало имена и прочие необходимые сведения относительно всех, кто когда-либо вводил в синдикат новичков. Затем эти имена совмещались с именами членов синдиката, которых арестовывали. Когда Писсаро, работая с «Ассоциативной памятью», выяснил, что Йордон Хайес ввел в синдикат человека, оказавшегося агентом, а потом тот же Йордон ввел Леви и Дилео, ему стало ясно, с кем он имел дело — с тайным осведомителем полиции и с двумя внедренными агентами из отдела по борьбе с наркотиками. Почему он не обнаружил этого раньше? Только потому, что идея создания досье «Ассоциативная память» принадлежала не ему, а Юдит, и сама программа была совсем недавно составлена. «Ассоциативная память» выдала информацию и на Алехандро Монэхена: он ввел в синдикат банкира Франклина Панцера. Писсаро откинулся в кресле, сцепил пальцы рук на затылке, уставился на экран. Посидев в таком положении несколько минут, он расцепил пальцы, нажал кнопку внутренней связи и сказал:
— Юдит, надо повидаться.
Дверь во внутренней стене кабинета открылась, на мгновение продемонстрировав его взору систему сложного компьютерного и телефонного оборудования. Миниатюрная женщина лет сорока в крайне короткой юбке и белой шелковой блузке явно от кутюр вошла с блокнотом в руке. С пышными черными волосами, широкими скулами и толстыми губами, она была либо очень смуглой либо чрезвычайно хорошо загорелой. Подойдя к столу, она села в кресло и осведомилась гортанным голосом:
— Чем могу быть вам полезна?
— Одна из подружек Роберто Барриоса умерла. Ее хоронят во вторник, и мне хотелось бы, чтобы ты присутствовала на похоронах. Весьма вероятно, что она была тайной осведомительницей, а если так, значит, на похоронах появится и ее контролер. Ищейки дорожат своими осведомителями, когда какую-нибудь из этих свиней разоблачают и устраняют, у ее начальника возникает ощущение собственной вины. Возьми с собой несколько человек и озаботься фотографиями и номерами машин.
— Ясно.
Она закинула ногу на ногу.