Сейф поддался после примерно часа возни с ним. В принципе, ничего нового я здесь не обнаружил, за исключением того, что, вместо магической защиты, здесь имелась примитивная электроника, которую мне не удалось отключить, но после почти двадцати минут стараний, я ее все-таки обошел. Конечно, это лишило меня, дополнительной премии в полсотни тысяч баксов, но тем не менее, сейф я все же открыл.
Под конец, захотелось сделать театральный жест, просто из шалости. Встав перед запорами сейфа, я развел руками, как бы показывая свою несостоятельность. Потом аккуратно собрал свой чемоданчик, убрав в него и разложив по местам все имеющиеся у меня инструменты, и повесил его на плечо, как бы собираясь покинуть это место. В этот момент, в помещении появились журналисты, сразу же попытавшиеся взять у меня интервью, и первый же вопрос заданный мне прозвучал как:
- Почему вы отказались от вскрытия, ведь до окончания времени, у вас еще почти полчаса? Неужели этот сейф настолько хорош, что его невозможно вскрыть никакими методами?
- А я разве сказал, что отказался? – Удивленно переспросил я.
- Но ведь вы же собрали свои инструменты, и собрались покинуть это место.
- Ах, это? Вы не совсем правы. Я собрался покинуть это место, потому что завершил работу, а я привык убирать за собой.
С этими словами, я провернул штурвал находящейся на сейфовой двери, и потянул многотонную дверь на себя, которая хоть и довольно тяжело, но поддалась моим усилиям, и отворилась настежь. Замершие на мгновение репортеры, тут же очнулись от оцепенения, и минимум десяток фотовспышек, убедительно показали, что не зря едят свой хлеб отслеживая сенсации.
Тем временем я отворил дверь, заглянул внутрь и театральным жестом потянувшись к постаменту, поднял с него небольшую бархатную шкатулку, внутри которой лежало переливающееся в свете многочисленных вспышек и лучей софитов, бриллиантовое ожерелье. В этот момент, что-то пошло, совсем не так, как было задумано. Репортеры полукругом окружившие меня, вдруг испуганно попятились задом, затем вообще начали с криками разбегаться во все стороны. Не поняв, что происходит, оглянулся назад, и увидел, как прямо за моей спиной разгорается бело-голубыми всполохами кольцо портала, а над ним висит ухмыляющаяся рожа Полиграфа Дормидонтовича Звероватого. Едва я собрался сделать шаг вперед, чтобы последовать за репортерами, как почувствовал, что не могу пошевелиться, и меня с каждым последующим мгновением затягивает в воронку портала. Последнее, что я услышал, были слова злобного колдуна:
- В, расчете! - ухмыляясь произнес он. А мгновение спустя, я потерял сознание.
Глава 17
17
Я очнулся на необитаемом острове посреди Тихого океана. Точнее сказать, когда я здесь очнулся, еще не знал, где именно находится этот остров. Но в итоге, все сложилось довольно удачно, хотя, наверное стоит рассказывать по порядку.
Остров, на котором я пришел в себя, представлял атолл, окаймленный по краю коралловым рифом. Поэтому, хоть островов, на самом деле оказалось четыре, но перейти от одного к другому, не представляло особых трудностей. Сами острова примыкали непосредственно к рифу и представляли собой две довольно вытянутых косы большая из которых была длинною около пяти километров, а меньшая метров семьсот. Кроме того имелся еще небольшой овальный островок примерно двухсот метров в поперечнике. И наконец, последний, представлял собой кучу нанесенного песка, на котором пока ничего не росло. Первые три острова были густо поросшими различного рода деревьями, кустарниками и травой.
Как я уже говорил, весь атолл можно было обойти по окружности, почти не замочив ног. Лишь в одном месте имелся примерно пятидесяти метровый прорыв с доступом во внутреннюю лагуну. При этом прорыв был не очень глубоким и перебраться через него можно было самое многое, углубившись по пояс. Правда, делать этого было нежелательно из-за того, что акул здесь хватало. Из остальной живности здесь гнездилось множество чаек, и других птиц. Как именно они называются, и имеют ли вообще какое-то название не знаю, я не орнитолог, и к птицам гнездящимся на этом острове подходил чисто с гастрономической точки зрения. Увы, ни одна из них вначале не пришлась мне по вкусу, только из-за того, что их мясо до того отдавало рыбой, что есть ее можно было только с полной голодухи. Хотя несколько позже, я уминал любую из тех, кого удавалось примить, за милую душу, находя рыбный привкус, даже в чем-то пикантным. Увы со специями здесь было довольно туго. Я конечно пытался применить ту или иную травку, но ничего особенного, так и не нашел.
Поэтому первое время, пока не привык к местным реалияс, старался употреблять одни фрукты. Конечно для вегетарианства, по моему мнению, нужно иметь огромную силу воли, или же попасть в такие обстоятельства, как у меня. Хотя первое время мне даже нравилось. Три острова из четырёх были основательно заросшими лесом, состоящим из кокосовых и банановых пальм, множества кустов ямса, в общем, жить здесь было можно. Правда иногда приходилось сражаться с чайками, которым тоже нравились местные бананы, но это даже придавало некоторой остроты моему здешнему пребыванию.
Но уже через месяц, вкус кокосов и бананов мне настолько надоел, что я ел их только из-за неимения ничего другого. Хотя ямс мне довольно нравился, но опять же это было всего лишь некоей заменой картофеля, и не более того. Хотя нарезанный мелкими дольками, и обжаренный на сковороде, до румяной корочки, он был просто восхитителен. Увы тюлень, заплывший на остров для отдыха, хоть и дал мне достаточно мяса и жира, но хватило его очень не надолго. Просто из-за того, что хранить его было просто негде, и в итоге, мне пришлось выбросить большую часть его тушки, в море уже на третий день. Акулы, плавающие вокруг острова были, несомненно, этому рады, несмотря на то, что тюлень к тому времени, уже ощутимо пованивал.
Вы удивлены наличию у меня сковороды. На что только не пойдешь, чтобы не помереть с голоду. Дело в том, что со мною на острове, оказался мой чемоданчик. Вы же помните о том, что я повесил его через плечо, прежде чем открыть дверь сейфа? Вот его и затянуло вместе со мной. И благодаря ему, я получил довольно вместительную сковороду с высокими бортиками. На нее как раз пошла нижняя часть чемодана. Правда клей на который была посажена синтетическая кожа не давал возможность оторвать ее другими способами, из-за чего, пришлось выжигать мою "сковороду" на костре, а потом отмывать от копоти.
Из всего что попало со мною сюда, у меня оказалось сорок высококачественных отмычек изготовленных из специально обработанного, магическим путем алюминия. Коловорот с десятком сверл диаметров в восемь миллиметров, неплохой нож, купленный мною в каком-то Нью-Йоркском магазине, и небольшой перочинный ножик с набором мелких лезвий, штопором, ножничками и шильцем. Как оказалось, купленный мною нож имел в своей рукояти металлическую вставку, сделанную из какого-то состава, который при трении о зазубренный обух лезвия давал сноп искр, благодаря которым, у меня совершенно не было проблем с разжиганием огня. Благодаря коловороту и сверлам, мне удалось просверлить в борту чемодана несколько отверстий и присобачить к нижней части чемоданчика, деревянную ручку. В общем, не зря же говорят, что терпение и труд, все перетрут. Сковорода получилась, что надо. До сих пор пользуюсь, а жена так и вообще в восторге от нее. Несмотря на то, что казалось бы тонкий металл, но при жарке, на ней ничего не подгорает.
В принципе, со мною попала зажигалка, с некоторым запасом сигарет, но увы, табак кончился уже через неделю, а зажигалка исчерпала свои возможности к концу месяца. Первое время мучился отсутствием табака, пытался использовать вместо него местную листву, но после неожиданно привык и даже в какой-то мере, почувствовал себя лучше. Стал лучше ощущать запахи, доносящиеся до меня, и показалось, что стало легче дышать.