Встреча только завершилась, когда мне позвонил Диармуид О'Хара, человек, отвечающий за ирландскую мафию.
— Нужно поговорить сегодня вечером, — говорит он. — Где мы можем встретиться?
Звучит многообещающе.
— Я пришлю тебе координаты одного места в Квинсе.
— Хорошо. Через час.
— Сантьяго будет?
Его ответ даст мне четкое представление о причине встречи.
— Не будет, — подтверждает он своим лирическим ирландским акцентом.
По моим данным, первые тринадцать лет своей жизни Диармуид прожил в графстве Корк, Ирландия, а затем вместе с семьей переехал в США, когда его дядя и предшественник был застрелен. Отец Диармуида руководил всем в течение нескольких лет, потом у него случился сердечный приступ, и он неожиданно умер, назначив на эту роль своего старшего сына.
Ему всего двадцать девять, но недостаток опыта он восполняет умом и острыми инстинктами. Он мне всегда нравился, и я надеюсь, что он скажет мне, что согласен на наши условия и что пришло время победить мексиканцев. Я терпеть не могу Сантьяго Лопеса и то, как он пялился на мою жену во время нашей последней встречи.
Мы завершаем приготовления, затем я звоню Катарине, чтобы сообщить ей последние новости, одновременно отправляя координаты Эцио.
Я опускаю задницу на табурет у барной стойки захудалого заведения в Квинсе и заказываю пиво, ожидая появления жены и Диармуида.
— Чертова дыра, — говорит Катарина, появляясь через несколько минут с Рикардо позади. Мы поссорились из-за моего желания назначить ей второго. Она не соглашается, утверждая, что это лишнее.
Она боится шпиона в своем окружении, и я не в первый раз задаюсь вопросом, что же она скрывает.
— Ты не ошиблась, — соглашаюсь я, щелкая пальцами бармену. Заказываю жене скотч, а она опускается на табурет рядом со мной, медленно осматривая помещение.
— Что это за место?
— Раньше оно принадлежало Маццоне, но мой папа купил его по дешевке много лет назад. Когда-то это был захудалый секс-клуб, но Габриель положил этому конец, когда взял все в свои руки. Теперь это просто место для состоявшихся мужчин, где они могут провести время, выпить пару кружек пива и поиграть в бильярд.
Бармен ставит на стойку стакан и наливает мне еще пива. Я протягиваю виски жене, и она улыбается мне.
— Я слышала, что Бен навел здесь порядок, когда пришел. Теперь понимаю, почему он хотел избавиться от этого места, — говорит она, взбалтывая жидкость янтарного цвета в своем бокале.
— Не «Макаллан», но это лучший скотч, который они могут предложить, — говорю я, когда она подносит бокал к губам.
— Сойдет.
Она потягивает напиток, выглядя расслабленной, несмотря на мрачную обстановку и приклеенные к ее спине взгляды. Я кручусь на своем табурете и грозно смотрю на каждого, кто глазеет, пока они один за другим не возвращаются к своим делам.
Ее губы подрагивают, когда она с интересом наблюдает за происходящим.
— Ты всегда такой собственник?
— До тебя никогда не был, — честно признаюсь я.
— Я польщена.
Ее насмешливый тон меня раздражает. Впрочем, сейчас меня почти все раздражает. Виноваты мои синие яйца и великолепная женщина рядом.
— Так и должно быть.
Обхватив рукой ее затылок, я притягиваю ее лицо к себе. Мои губы с силой прижимаются к ее губам, и я надавливаю на них, требуя проникновения. Я с наслаждением впиваюсь в ее губы, пока мои пальцы перебирают ее волосы, снимая резинку.
— Новое правило, — говорю я, прерывая наш поцелуй. — Ты ходишь с распущенными волосами в нерабочее время, — я демонстративно поправляю стояк в штанах, желая, чтобы она увидела.
— Не смей указывать мне, что делать, — спокойно отвечает она, доставая из сумочки новую резинку. В каком-то гипнотическом оцепенении я наблюдаю за тем, как она собирает волосы в пучок. — У меня есть имидж, который нужно поддерживать, а также репутация. Мой образ стратегически продуман.
Я не сомневаюсь, что все ее действия стратегически и тщательно продуманы.
— К тому же, они мешают. Я хочу смотреть мужчине в глаза, когда буду стрелять ему в голову.
— Приятно слышать, — говорит Диармуид, появляясь у нас за спиной. Он широко ухмыляется. — Мэм. Рад встретиться.
Взяв руку моей жены, он подносит ее к губам.
Коварный ублюдок.
— Я воздержусь от взаимностей, пока не узнаю, что ты пришел нам сказать, — отвечает Катарина, соскальзывая с табурета, когда Диармуид опускает ее руку.
— Я уважаю это, — он поворачивается, чтобы пожать мне руку.