Я облизываю губы и начинаю первой.
— К сведению, я не собиралась тебе изменять.
Его выражение лица не меняется от моего признания.
— Я даже не собиралась идти в клуб или бар. Если бы ты не клюнул на наживку, я бы попросила Эцио покатать меня по городу несколько часов.
— Правда?
— Да. Я бы никогда не проявила к тебе такого неуважения.
Он криво усмехается.
— И при этом ты не стесняешься проявлять неуважение, манипулируя мной.
Смущение заливает мои щеки.
— Это было низко и совершенно не в моем стиле. У тебя есть полное право злиться на меня, — я рискую сделать шаг ближе и ослабляю бдительность, позволяя ему увидеть мои эмоции. — Мне действительно жаль, Массимо.
— Почему? — спрашивает он, наклоняя голову на одну сторону. — Почему ты так себя ведешь?
— Я не знаю, как по-другому. Я не знаю, как устроены отношения.
Тягучая боль появляется в груди, когда он обхватывает меня руками, и я наклоняюсь к нему, прижимаясь головой к груди. Обнимаю руками его спину, пока он держит меня, закрываю глаза и сосредотачиваюсь на том, как хорошо мне в его объятиях, не думая о множестве запутанных эмоций, скручивающих мои внутренности в узел.
— Как насчет такого, — говорит он, и я наклоняю голову, чтобы посмотреть на него. Он гладит меня по щеке. — Мы забываем о контракте. Не думаем о предвзятостях, которые оба взяли с собой в этот брак, и просто плывем по течению.
— Плывем по течению?
В моем тоне звучит нотка веселья, я поднимаю брови.
— Да, милая, — он наклоняется, прижимаясь к моему рту нежным поцелуем. — Мы просто плывем по течению.
Я разразилась смехом.
— Ты говоришь так, как будто это просто.
— Это не обязательно должно быть сложно, — он смотрит на меня с обожанием, и я буквально таю в его объятиях.
— Мы будем просто жить вместе и делать то, что получается. Будем делить наши жизни, наши тела, сердца и души.
— По мне, так это сложно.
— Только если это вынужденная мера. День за днем, потихоньку, будем честны друг с другом, и увидим, куда это нас приведет. Как тебе?
— Мне нравится, но тебе придется быть терпеливым. Я иногда веду себя, как будто…
Я останавливаюсь, чуть не проболтавшись об истинной степени своей уязвимости.
Но это не имеет значения.
Он все равно понимает.
— Боишься.
Я киваю.
— Боюсь, — я впервые признаюсь ему и себе. — У меня есть к тебе чувства, Массимо. Чувства, которые я не знаю, как описать или справиться с ними. Чувства, которых я никогда не испытывала ни к одному другому мужчине. Такое ощущение, что я теряю часть себя, и все, что, как мне казалось, я знала о себе, оказывается под сомнением. Кожа зудит, а сердце бьется слишком быстро, и я боюсь потерять себя.
— Я не позволю, — успокаивает он. — Просто перестань противиться нашей химии и начни работать со мной, а не против меня.
— Я постараюсь.
— Ты так уже говорила. Мне нужно, чтобы на этот раз ты отнеслась серьезно.
— Я серьезно.
— Хорошо.
Он одаривает меня одной из своих фирменных улыбок, от которой мокнет в трусиках.
— Хорошо.
Мы ухмыляемся друг другу, как два возбужденных подростка.
— И что теперь? — спрашиваю я, понимая, что это поворотный момент.
К чему или куда, я не знаю.
Его глаза мгновенно искрятся, и у меня между ног пульсирует от новой потребности.
— Не знаю, как ты, но мне это помогло снять напряжение.
Он упирается бедрами в мой живот, и меня пробирает дрожь от ощущения его твердой длины.
— Я никогда раньше не занимался сексом на улице, и не хватит слов, чтобы описать, как потрясающе оказаться внутри тебя.
Я провожу пальцами по его груди, обтянутой рубашкой, расстегиваю пару пуговиц, обнажая его подтянутую, загорелую, покрытую чернилами кожу.
— Я умираю от желания исследовать твое тело. Хочу увидеть твои татуировки, — мой взгляд проникает в его глаза. — {очу вылизать каждый сантиметр твоей кожи.
Без предупреждения он подхватывает меня на руки и с огромной скоростью несет к входной двери.
— Что ты делаешь?
Он останавливается у двери, чтобы впиться в мои губы нежным поцелуем.
— Я перенесу свою жену через порог, а потом мы испробуем все комнаты в нашем доме, если у тебя хватит на это сил.