— Не слишком опасно для тебя, наёмник? Я разглядел этот дрон — одна из новейших разработок. Чем ты так умудрился насолить Сенату?
— Не твоё дело. Это не грубость, а простая констатация факта. Если понадобится, и на тебя охоту откроют.
— Невозможно! Я сам Ион!
— Смешно. «Сам Ион», говоришь? Консул тебя пришьёт через своих подчинённых, а на фанатов можешь не рассчитывать. Умерь своё эго. Ты обычный человек, к тому же, без имплантатов. Пара выстрелов из бластера, и всё, конец игры.
— У меня есть связи.
— Так, это уже интересно. Подробнее, пожалуйста.
— Возьми, — певец протянул мне визитку, исписанную светящимися голубыми чернилами. — Всё-таки, я у тебя в долгу. Ты мне жизнь, как-никак спас.
Я не глядя убрал кусок пластика в карман.
— Остановка «Земля», — сообщил металлическим голосом динамик. Экспресс начал тормозить.
Двери открылись.
— Надеюсь, твоё обещание — не пустой звук, Ион, — оборачиваюсь, уже стоя в проходе. — Потому что я запомню его.
— Не сомневайся, — он усмехнулся. — Я же сказал, что ты можешь на меня рассчитывать.
— Ты не будешь выходить?
— Нет. Мой концерт будет на другой планете. На Земле я недавно выступал.
— Что ж, тогда… Надеюсь, мы ещё встретимся.
Арон кивнул и углубился в чтение какого-то журнала.
Глава 19
Захожу в космический лифт и начинаю в буквальном смысле спускаться с небес на Землю.
Через несколько минут кабина остановилась в космопорте. Никакого багажа я не сдавал — все мои вещи уместились в несколько спортивных сумок, да и вряд ли, я надолго задержусь в бывшей Москве — официальной столице Галактической Федерации.
Как это ни парадоксально, но именно русским — самому странному и непонятному народу удалось объединить все страны Земли в одну. Впрочем, амбиции их бывшего Президента были намного обширнее — недаром он возглавлял Сенат уже много лет.
Территория Федерации распространилась далеко за пределы Солнечной системы, активно применялось терраформирование планет. На некоторых из них находили следы иных цивилизаций, живших много лет назад, что вызвало немалый интерес в научном сообществе. Но те расы уже давно исчезли без следа, так что, население Федерации, в основном составляли люди.
Марсиане, венерианцы и подобные им, по сути, являлись генетически изменёнными землянами, так что, их можно было с натяжкой назвать представителями вида Homo sapiens.
В целом, на это уже мало кто обращал внимание. Как же люди быстро адаптируются ко всему новому…
Прерываю размышления, нажимая кнопку вызова такси — небольших автономных звездолётов на одного-четырёх человек. А куда я, собственно, собираюсь ехать? Пожалуй, прокачусь по улицам, пообедаю в каком-нибудь кафе. Если только Галактическая полиция меня не схватит — не сомневаюсь, что мои портреты висят сейчас повсюду.
— Al la plej proksima kafejo, bonvolu[1], - обратился я к бортовому компьютеру на эсперанто. Вообще, Сенат изначально хотел сделать официальным языком Федерации русский, но он был настолько сложным для большинства иностранцев, что пришлось наряду с ним ввести ещё и эсперанто — самый популярный на Земле искусственный язык.
Через несколько минут звездолёт притормозил у небольшого футуристического здания. Оплатив проезд, выхожу и сразу оцениваю взглядом окружающую обстановку.
Столица не особенно изменилась. Увеличилось количество неоновых и голографических вывесок, на дорогах появилось больше флаеров — тех же мини-звездолётов. Стало больше инопланетян, причём, если раньше они были чуть ли не в центре внимания, то теперь это выглядело как-то обыденно.
В целом, я ожидал, что ситуация будет хуже. Но нет — никаких вывесок «Разыскивается» с моим портретом не было, по улицам не бродили отряды полицейских, готовых схватить меня в любой момент. Странно. На всякий случай надеваю свою любимую маску и натягиваю на голову капюшон, заодно проверив, скрыта ли татуировка под рукавом куртки. Вроде не просвечивает, всё в порядке.
Двери разъезжаются, вхожу в кафе. Нет, это скорее бар. Первая половина дня, посетителей почти нет.
— Duobla koka-kolao kun glacio[2], - бросаю андроиду-бармену. Дико хочется пить, холодная газировка отлично подойдёт.
Расплатившись и, забрав свой заказ, присаживаюсь в уголке. Интуиция подсказывает, что сейчас произойдёт что-то очень неприятное для меня лично, а своему шестому чувству я привык доверять.
Как знал. Голографический экран прервал сегодняшний выпуск новостей и замерцал, показывая крупным планом мою фотографию.
— Мы прерываем трансляцию ради крайне важного сообщения. Наёмник Рейден Сон официально объявлен в розыск. Если кто-то знает о его местонахождении, сообщите пожалуйста по телефону…
Дальше я не слушал. Одним глотком опустошаю стакан, оставляя его на столе и быстро покидаю помещение. Краем глаза отмечаю, что андроид потянулся к тревожной кнопке. Пора валить, скоро здесь будет отряд военных.
Они решились. Наконец-то. Значит, я могу беспрепятственно осуществить свой план. Время нанести удар по Сенату. Теперь — мой ход, Консул!
***
Бегу по улицам, невзирая на стучащую в висках кровь. Когда тебя преследуют хорошо вооружённые солдаты, паля из всех стволов, поневоле преодолеешь даже марафонскую дистанцию.
Их слишком много. Я не был уверен, хватит ли у меня сил прикончить их за один удар, поэтому не стал рисковать. Если хоть один из военных выживет, он попадёт мне в голову, даже не целясь — моё состояние будет, мягко говоря, никаким.
На ходу прикидываю, успеет ли такси приехать и возможно ли выжить, когда в твоём теле содержится полкило инородных объектов — преследователи использовали не только бластеры, но и более допотопное оружие — пистолеты и винтовки. Расчёты выходили крайне неутешительными.
— Я ненадолго одолжу вашу машину, не возражаете? — запрыгиваю на крышу звездолёта, за рулём которой сидит мужчина средних лет. Пробиваю стекло, стараясь не порезаться и спихиваю водителя на пассажирское сиденье.
— Что вы себе позволяете, молодой человек? — он наконец-то отошёл от шока и начал качать права.
Вместо ответа вжимаю педаль, развивая максимальную скорость и осматриваю приборную панель. Здесь есть автопилот? Нету, значит будем действовать немного иначе. Жму кнопку, открывающую двери, и закладываю крутой вираж.
Хозяин машины что-то почувствовал и попытался среагировать — если конечно так можно назвать тот факт, что он почти вылетел из машины, но успел вцепиться в дверцу и начал, медленно подтягиваясь, заползать обратно в салон.
— Да что ж такое! — делаю переворот, пытаясь стряхнуть назойливого попутчика. Безуспешно. План «Б».
— Прости, дядя, — руля одной рукой, выхватываю бластер и отстреливаю крепежи двери. — Счастливо приземлиться!
Непечатно ругаясь, автовладелец (теперь уже бывший) камнем полетел вниз. Жалко. Не его, конечно, а дверцу, которая должна была меня хоть как-то защитить от копов. Ладно, переживём. А может и нет, подумал я, глядя в зеркала заднего вида на стремительно приближающихся стражей порядка.
Выпускаю ещё несколько зарядов. Бластер раскаляется так, что его почти невозможно держать в руке, а из строя выведена максимум четверть преследователей.
Чёрт! Подбили! Тяну руль на себя, пытаясь вернуть контроль над неуправляемым звездолётом. Безуспешно. Выкручиваю штурвал в сторону, врезаясь в панорамное окно здания и красиво пробивая стену комнаты.
На диване, перед голографическим экраном сидят двое — девушка и парень. Вылезаю из пролома, на ходу извиняясь, и бегу к двери.
Парень отошёл от шока и, кажется, меня узнал. Уклоняюсь от брошенного кухонного ножа перекатом. Его подружка не отстаёт, довольно ловко метая тарелки. Несколько осколков впиваются в руки, заставив рыкнуть от боли. Всё, кажется я разозлился…