Звук открывающейся за нами двери и шарканье ног прерывают наше маленькое воссоединение.
— У тебя американская литература у профессора Уитмена? — спрашивает Лука, переводя взгляд с меня на книгу в моих руках.
— Да. И у тебя?
— Да. Проводить тебя до класса? — На его губах появляется ухмылка, которую я слишком хорошо помню. Бабочки в животе, которых он обычно вызывал во мне, угрожают вспорхнуть, когда парень пристально наблюдает за мной.
Лука был одним из моих лучших друзей в старшей школе, и я проводила почти все наше время вместе, будучи влюбленной в него. Кажется, что девочка-подросток внутри меня все еще думает, что это возможно и сейчас.
— Я с удовольствием.
— Тогда пошли, Принцесса, — говорит Леон, и я вздрагиваю всем телом, услышав это ласкательное прозвище. Он никогда не называл меня так раньше, и очень надеюсь, что не собирается начинать сейчас.
Явно не замечая моей реакции, Леон снова берет у меня книги и предлагает мне руку, когда они вдвоем ведут меня в лекционный зал.
Я смотрю на них обоих, улыбка растягивает мои губы, и во мне зарождается надежда.
Может быть, это то место, где я должна была быть все это время?
Возможно, нам с Колумбийским никогда не суждено было быть вместе.
Несколько голов поворачиваются в нашу сторону, когда мы поднимаемся по ступенькам, чтобы найти свободные места. Огромное пространство занято в основном девушками, и я не могу не посмеяться про себя над их реакцией.
Все понятно.
Близнецы Данн — два здешних Короля, и в настоящее время я зажата между ними. Это место, за которое почти каждая девушка в этом колледже… да, черт возьми, в этом штате, готова убить.
— Чувак, двигайся давай, — рявкает Лука на парня, когда останавливается у одного из рядов сзади.
Парень с темными волосами и еще более темными глазами немедленно хватает свою сумку, книги и ручку и перемещается на свободное место.
— Это Кольт, — объясняет Лука, кивая парню, который с интересом изучает меня.
— Привет, — пищу я, чувствуя себя немного смущенной.
— Привет. — Его низкий, глубокий голос словно облизывает меня. — Ай! Какого хрена, чувак? — рявкает он, потирая затылок, куда Лука только что ударил его.
— Летти под запретом. Убери от нее свои чертовы глаза.
— Чувак, я просто поздоровался.
— Да, и мы все знаем, к чему это обычно приводит, — рычит Леон позади меня.
Мы втроем занимаем свои места и почти успеваем вытащить наши книги, прежде чем наш профессор начинает объяснять программу на семестр.
— Извини за кофе, — шепчет Лука через несколько минут. — Вот. — Он ставит бутылку воды на мой стол. — Знаю, что это не равноценная замена, но это лучшее, что я могу сделать.
Напоминание о беспорядке, который я оставила в коридоре, поражает меня.
— Я должна пойти и…
— Остынь, — говорит он, кладя руку мне на бедро. Его прикосновение мгновенно расслабляет меня так же сильно, как и посылает шок по моему телу. — Я куплю тебе другой после занятий. Может даже угощу кексом.
Я улыбаюсь ему, мысленно падая в обморок от того, что он помнит мое любимое лакомство.
И почему вообще подумала, что приехать сюда — плохая идея?
2
ЛЕТТИ
К тому времени, как профессор Уитмен заканчивает лекцию, у меня болит рука. Кажется, я так долго не делала записи, целую вечность.
— Ты в порядке? — спрашивает Лука со смехом, когда я разминаю пальцы.
— Да, это было давно.
— Уверен, что эти парни помогут тебе с этим, красавица, — срывается с губ Кольта, и парень получает еще один подзатыльник.
— Не обращай на него внимания. Его слишком много раз били мячом по голове, — говорит Леон рядом со мной, но я слишком увлечена тем, как Лука смотрит на меня прямо сейчас, чтобы ответить.
В старшей школе наша дружба не была обычной. Он был звездным защитником, а я не была чирлидером, и вообще была далека от спорта. Но в течение первой недели в старшей школе Роузвуда мы стали партнерами по лабораторным работам, и вроде как больше не расставались.
Я наблюдала, как Лука выводил школьную футбольную команду на новые высоты, как встречался со скаутами колледжа. Я даже побывала с ним в нескольких местах за компанию.
Он был тем, кто позволял мне плакать у себя на плече, когда я изо всех сил пыталась смириться с потерей человека, который оставил огромную дыру в моем сердце, и он никогда, ни разу не переступил черту, пока я цеплялась за него и впитывала его поддержку.
Я также была там, когда он переспал с каждым членом команды поддержки, а также с любой другой девушкой, которая на него заглядывалась. Каждая из них жалила немного сильнее, чем предыдущая, когда мое бедное подростковое сердце разваливалось на куски.