Мое сердце колотится в груди, когда приближается свет фар.
Есть шанс, что какой-нибудь другой урод остановится и попытается помочь мне, и я молю Бога, чтобы сегодня вечером не было добрых самаритян, которые решат помочь мне до появления Кейна.
К счастью, машина проносится мимо, и я вздыхаю с облегчением.
Прошло еще пять минут, прежде чем в конце улицы появляется еще одна машина. Глядя на свет фар, мои ощущения меняются, и я бесстыдно задираю юбку немного выше и опускаю вырез своей майки.
Машина замедляет ход, а мое сердце колотится так быстро, что я задаюсь вопросом, не потеряю ли я сознание.
Только когда я узнаю марку машины, я немного расслабляюсь.
Он может быть и дьявол, но лучше уж знакомый дьявол, верно?
Гравий хрустит, когда его старый «Ниссан Скайлайн» с грохотом останавливается позади моей машины.
Я втягиваю воздух, когда Кейн распахивает дверь и вылезает наружу.
Он одет во все черное, на голове капюшон. Парень выглядит как худший кошмар каждой женщины, когда она одна на тихой, темной улице, и нет никакой возможности убежать.
Я должна быть в ужасе. Так почему же мои трусики становятся все влажнее, чем ближе он подходит?
— Ты, должно быть, реально в отчаянии, если позвала меня на помощь, — говорит он, подходя прямо ко мне. Свет от фар его машины освещает мое тело, и его взгляд пробегает по мне, заставляя мою кожу гореть.
— Опасно, — бормочет он. — Может, мне следовало бы оставить тебя здесь, чтобы какой-нибудь другой парень, воспользовался тобой?
— Ты бы позволил этому случиться? Позволил бы кому-то другому прикоснуться ко мне?
Он молниеносно бросается на меня, толкает спиной к капоту моей машины, беря мой подбородок пальцами.
Его холодные, жесткие глаза удерживают мои. Я почти слышу, как между нами потрескивает химия.
В тот момент, когда я втягиваю нижнюю губу в рот, его взгляд опускается на него, и он облизывает свою собственную губу.
— И? — издеваюсь я, почти не в состоянии выдавить это слово из-за твердости его хватки.
— А ты как думаешь?
Он немного ославляет хватку, позволяя ответить.
— Я думаю, что ты ненавидишь то, как сильно хочешь меня, — дерзко говорю я. — Ты говоришь, что хочешь причинить мне боль, но на самом деле глубоко внутри, — я постукиваю по тому месту, где находится его маленькое черное сердечко, — ты просто хочешь доказать, что я была неправа.
— Что это значит?
— Ты хочешь показать мне, что я должна была выбрать тебя много лет назад.
— Ну, ты была чертовски неправа, тебе не кажется? Ты привела все это в движение, Принцесса.
— Я лишь сказала «да» мальчику, Кейн. Я не подписывалась на все это дерьмо.
— Ты убила его.
Мои губы кривятся, и я невесело смеюсь.
— Ты все еще пытаешься продать эту историю? Я не убивала его, Кейн. Я не несу ответственности за его действия или кого-либо еще.
Его пальцы сжимаются до тех пор, пока внутренняя часть моих щек не оказывается между зубами, останавливая меня от того, чтобы сказать еще одно слово.
— Тебе нужна моя помощь или нет, Принцесса?
Я киваю, как могу.
— Почему я? — спрашивает он, сдвинув брови. — Из всех людей, которым ты могла позвонить, почему я?
Паника скручивает мой желудок от того, что он видит мои действия насквозь.
Я с трудом сглатываю, когда слюна заполняет мой рот быстрее, чем я могу контролировать.
Кейн отпускает меня, но не отступает. Вместо этого кладет обе руки на капот моей машины по обе стороны от меня, пригвождая меня к месту.
— П-потому что все остальные заняты.
— Все? — спрашивает он, изогнув бровь.
Я киваю.
— Л-Лука, Леон, Зейн и ребята заняты какими-то командными делами.
Он вздрагивает от моих слов, и я знаю, что они попали туда, куда я намеревалась, но парень быстро приходит в себя.
— Как плохо, — он ухмыляется. — Для тебя.
Его руки опускаются на мою талию, и поднимают меня на капот моей машины.
— Что за… О, боже, — выдыхаю я, когда он сдергивает вверх мою майку вместе с бюстгальтером, обнажая мою грудь.
Его губы обхватывают мой сосок, и он сосет так сильно, что это причиняет боль, посылая вспышку жидкого вожделения прямо в мою уже промокшую сердцевину.
Кейн кусает, заставляя меня кричать от удовольствия. Мои ноги обвиваются вокруг его талии, и я сжимаю их, немного сползая по капоту, пока моя киска не прижимается к его длине.
— Грязная маленькая шлюха, — бормочет он, когда я трусь о него, нуждаясь во всем, что он может мне дать.
Взяв обе мои груди в свои руки, он смотрит на меня. Волосы спадают на темные глаза, когда он смотрит на меня сквозь ресницы.