— А Беннету вы такой вопрос тоже задавали?
— Беннету? — повторил он. — Но Беннет был организатором.
— Разумеется.
— Он был сильный и крепкий. Он пробил себе дорогу сам, а кроме того, ему еще и везло. Он умел подбирать себе нужных людей, а ненужных запугивать так, что они за два квартала обходили и его самого, и его организацию. Он обладал грубым характером и, одновременно, каким-то детским недостатком ответственности, что делало его порой совершенно невыносимым человеком. Но несмотря на свой отвратительный характер, Беннет был большим организатором.
— Вы анализируете деятельность руководства, забывая, что ваша задача — только выполнять его указания.
— Не смейтесь, Дип, над этим.
— И не думаю. Меня интересует лишь одно обстоятельство, связанное с Беннетом, о котором, однако, вы ничего не сказали.
Его лицо потемнело.
— Какое обстоятельство?
Я кивнул Сташу, вручил ему банкноту, значительно превышающую стоимость всего нами выпитого и съеденного, поднялся и сказал:
— Пойдемте, Эллен. Наш толстый бой разнесет теперь новость по всем закоулкам и сообщит ее тем, кто ее еще не знает.
Пристально глядя в жирное лицо Собела, я продолжал:
— Скажите им прямо. Я здесь. Я все взял в свои руки. Если скажу прыгать, они должны спросить — как высоко. Если скажу плюнуть, они могут только спросить — как много. Тот, кто попытается поохотиться за моей головой, будет немедленно ликвидирован. В данный момент я займусь розыском убийцы Беннета. Это не очень трудное дело, и оно не займет много времени. Но будет действительно забавно, когда я его найду. Или ее. Мне бы очень хотелось, чтобы им оказались вы. Уже столько времени прошло, как я вас не бил, Ленни.
На этот раз воротник стал слишком тесен для побагровевшей бычьей шеи Собела.
— Я не хочу даже прикасаться к вам, Дип, и только потому, чтобы не лишать работы электрический стул. Место на нем вам обеспечено. Как только вы кого-нибудь зацепите, даже если это будет бродяга из Бовери, вы будете обречены на то, чтобы быть поджаренным на стуле. Вы мечены, Дип. От вас уже сейчас несет жареным.
— Вы утратили свой стиль разговора, Ленни. Рекомендую к следующей беседе со мной подготовиться получше. В противном случае повторятся прежние уроки.
— Уходите, — прошипел он.
— Пойдемте, Эллен? — спросил я.
Не глядя на нее, Ленни сказал:
— Она может остаться, если желает.
— О… — сказал я. — Но она не может осмелиться на это. Я могу быть убитым, и она никогда не простит себе, что не видела это собственными глазами. Пойдемте, Эллен.
— Было бы лучше, если бы вы остались, Эллен, — твердо произнес Собел.
Она покачала головой и, окинув Собела холодным взглядом, сказала:
— Мне жаль, Ленни, но он прав. Я хочу быть там, где это случится.
Она взяла свою сумочку, набросила с моей помощью поданную накидку, кивнула Собелу и двинулась со мной к выходу.
Позади нас раздался искусственный смешок Собела, полный неподдельной злобы.
Дождь начался опять, и все таксомоторы пробегали мимо с опущенными флажками. Я взял Эллен под руку, и мы быстрыми шагами направились в сторону Шестой авеню. Спустя несколько минут мы пересекли ее и, пройдя еще два квартала, подошли к Мартэну с его гостеприимно распахнутыми дверями, в которые мы и не замедлили юркнуть, стряхивая с себя дождевые капли.
Бар был пуст. За стойкой сидел лишь сам хозяин — худощавый седовласый мужчина с проницательными глазами. Он тотчас же воскликнул «хэлло», обругал моросящий дождь, повесил нашу мокрую одежду на вешалку и принес две чашки дымящегося кофе.
Я разменял у него доллар, получив несколько десятицентовиков, попросил Эллен подождать меня и направился в телефонную будку.
Презрительно сжав губы, Эллен ничего не ответила и принялась помешивать ложечкой кофе.
Три телефонных звонка не потребовали много времени. Я вернулся в бар и принялся за кофе.
— Зачем мы сюда пришли, большой человек? — с явной насмешкой спросила Эллен.
Покончив с кофе и отодвинув чашку, я поинтересовался:
— Вы когда-нибудь пекли хлеб?
Ее красивые брови удивленно приподнялись.
— Да, но очень давно.
— Припоминаете, как действуют дрожжи?
Только ее глаза были видны над чашкой, и через секунду в них мелькнуло понимание смысла моего вопроса. Ни слова не говоря, она кивнула мне и попросила заказать еще чашку кофе.
У парня, который вошел в бар, были маленькие мышиные глазки и слабая растительность над верхней губой. Помятая клинообразная шляпа, сдвинутая набок, была немного велика для него, а запачканные краской брюки распространяли запах мусорных ящиков.