Протеже покойного Салли Тессио, Джерачи был лучшим из тех, кому Корлеоне платили жалованье. По словам Пита Клеменцы — лучшего capo Вито Корлеоне, — Ник Джерачи мог проглотить пятицентовик, а опростаться пачкой стодолларовых купюр в банковской упаковке. В прошлом он был боксером-тяжеловесом, едва не получил степень по юриспруденции и прекрасно знал преимущества и недостатки как грубой силы, так и разумных доводов. При Джерачи наркоторговля клана Корлеоне стала тем, чем, по мнению Хейгена, и должна была быть — он еще пятнадцать лет назад толковал об этом Вито Корлеоне, — самой доходной частью бизнеса. Джерачи был приятным, как Фредо, но без его ненадежности; крутым, как Санни, но без безрассудства; сообразительным, как Майкл, но более душевным. Однако хотя родители Ника были сицилийцами, он родился и вырос в Кливленде. Как и Хейген — Корлеоне и сицилиец во всем, кроме имени и крови, — Джерачи, член семьи, никогда не был своим на сто процентов. Хейгену он всегда нравился. Сейчас он мечтал о том, как будет долго и с наслаждением мочиться на его могилу.
Хейген приложил палец к шее, чтобы послушать пульс. Сердце колотилось.
— Я не думал, что вы, парни, всерьез ищете мою… посылку.
— А к чему, по-твоему, весь этот иммиграционный цирк?
Хейген пожал плечами. Дело не только в депортации Карло Трамонти в Колумбию. Оно, может, и смешно, если не думать о том, сколько Трамонти знает. А тут еще гора сложностей, которую наворотил самодовольный придурок Дэнни Ши.
— И где же он?
— Она.
— Что?
— Она. Посылка.
— Господи Иисусе!
Лукаделло отложил Библию.
— Так выражаться в молельне? В какой из кругов ада тебя определят?
— Это не… это просто гостиница! — Хейген глубоко вздохнул. — Отлично, и где же она?
— Ну, у нас есть некоторые предположения. Угадай.
Сицилия, подумал Хейген. Операции с наркотиками обеспечили Джерачи связи по всему острову. Впрочем, он не собирался гадать, он многому научился у великого Вито Корлеоне. Хейген невозмутимо ждал.
— Ладно, брюзга, — ухмыльнулся Лукаделло. — Тебе это понравится. Посылочка пряталась в здоровенной рукотворной пещере под одним из Великих озер.
— Эри?
— Жуть, верно?
Хейген вздохнул. Лукаделло покачал головой.
— Короче, если русские надумают сбросить бомбу, какая-нибудь озабоченная парочка вполне может там уединиться и дать начало целой человеческой расе. Такое там укрытие. Во всяком случае, говорят. Оно соединено особым ходом с охотничьим домиком на частном островке. Уверен, ты знаешь, о чем я. — Агент рассмеялся. — Тайный ход, надо же. В интересные времена мы живем.
Винсент Форленца, предыдущий владелец домика на озере Рэттлснейк и босс кливлендской мафии, в обычной жизни был крестным Джерачи. Сейчас, прикованный к якорю, он кормил червей на дне озера Эри.
— Я полагал, для тебя это хорошая Новость, — заметил Лукаделло. — Да и твой брат будет счастлив.
Хейгену послышался сарказм в том, как Лукаделло произнес слово «брат».
— Боюсь, счастлив — Не совсем верное выражение. Но ты прав, новость хорошая. Полагаю, плохая заключается в том, что его там больше нет?
— Ее там больше нет.
Хейген прикрыл глаза.
— Прости, — расхохотался Лукаделло. — Не мог удержаться. Ты прав, его там нет, но не это плохая новость. Плохая новость — то, как мы узнали об этом. А узнали мы от ФБР.
Сердце Хейгена медленно успокаивалось. Ни один босс или caporegime никогда не сотрудничал с Бюро.
— Он в тюрьме?
— Мы полагаем, он пока на свободе.
— Вы полагаете?
— Да. Вот почему мы называем этот процесс разведкой, советник. Наверняка мы знаем, что наш парень наспех унес оттуда ноги, угрожая жизни двоих детей и отставного копа, который чистил там снег. Бюро заинтересовалось. А потом они нашли убежище, а в нем полно отпечатков пальцев и даже револьвер, который он использовал.
— Он стрелял в детей? — Трудно было представить, что кто-то с опытом Джерачи будет угрожать детям, равно как и то, что он оставил в живых свидетеля.
— Угрожал. Из револьвера не стреляли.
— Но на нем нашли отпечатки?
— Мы не уверены. Возможно, коп просто узнал ствол, который совсем недавно смотрел ему в лоб. Мы проводим свое расследование. И у нас есть источник, который в прошлом уже помогал в таких делах.
— Насколько твой источник хорош?
— Тебе как, по шкале от одного до десяти? — Лукаделло вздохнул. — Достаточно хорош. — Он снова принялся листать Библию. — Что касается компании, которую я представляю, у тебя есть разрешение с самого верха, — он одними губами проговорил имя Соффет, — действовать, как считаешь нужным.