– Да, – коротко ответил Тедди, желая, чтобы отец перестал звать его «малыш». Он уже вырос, и сегодня он это доказал.
– А что ты смотрел?
– «Телохранителя».
– С Уитни Хьюстон, да? Такое тело и я бы не прочь поохранять! – хохотнул Прайс.
– Ты когда-нибудь встречался с ней, па?
Я хочу сказать – вы знакомы? – спросил Тедди, но только для того, чтобы быть вежливым. Если сейчас он и думал о чьем-то теле, то оно не принадлежало Уитни Хьюстон.
– Пару раз я сталкивался с ней и ее мужем на официальных приемах, – небрежно сказал Прайс. – Будешь ужинать?
– Нет. Я не голоден, – ляпнул Тедди, не сумев придумать ничего лучшего.
– Тогда просто посиди со мной, как сын с отцом, ладно?
– Хорошо, па. – Тедди мрачно кивнул. Отказаться он не посмел.
– Если хочешь, я скажу Ирен, чтобы она сходила, взяла напрокат несколько видеокассет. Может быть, ты хочешь посмотреть какой-то определенный фильм? Только скажи, и я…
– Мне задали много уроков, – буркнул Тедди. После ужина он собирался подняться к себе в комнату и как следует подумать обо всем, что произошло сегодня. О Миле, которая разрешила ему потрогать свои груди. О Миле, которая трогала его. О Миле, в кулак которой он кончил.
О боже!.. При одном воспоминании об этом Тедди снова возбудился так сильно, что совершенно забыл о своем намерении сбежать и разыскать мать.
– Тогда в восемь часов в главной гостиной, – сказал Прайс. – Постарайся не опоздать хотя бы на этот раз.
– Что ты, пап, конечно… – И Тедди поспешно вышел.
Как только дверь за ним закрылась, Прайс вернулся к своим мыслям. Быть может, Ирен была не так красива, как его подружки, но зато кое-что у нее получалось нисколько не хуже. Он уже почти решил, что попозже, когда все уснут, он вызовет Ирен к себе в спальню. Может быть, он даже трахнет ее по-честному – пусть тоже получит удовольствие.
На самом деле Прайсу нравилось заниматься с Ирен сексом гораздо больше, чем с любой из его многочисленных подружек. Он не мог больше обманывать себя – только она способна была доставить ему настоящее удовлетворение. Но признаться в этом Прайс мог только самому себе.
Ирен была его тайной, его грязненьким секретом, какой есть у каждого мужчины, и он вовсе не хотел, чтобы об этом стало известно всем.
Глава 40
Утро они провели в номере Ленни в отеле, занимаясь любовью.
– Это было просто восхитительно! – воскликнула Лаки, сладко потягиваясь. – Нам надо почаще устраивать подобные вылазки. Я всегда тебе говорила, что отели здорово возбуждают.
– Угу, – отозвался Ленни и погладил ее по ноге.
Лаки негромко рассмеялась.
– В чем дело? – Ленни приподнялся на локте. – Разве я сказал что-нибудь смешное?
– Нет, просто у меня такое ощущение, будто я изменяю собственному мужу. И мне это нравится.
– Если твой муж когда-нибудь узнает, что ты ему изменяешь, он тебя просто убьет. Застрелит из своего старого ржавого «кольта», – сказал Ленни с шутливой угрозой.
Лаки легко коснулась пальцами его груди и, приподнявшись ему навстречу, шепнула Ленни прямо в ухо:
– Ты сможешь меня убить? В самом деле – сможешь?..
– Не сомневайся. Во всяком случае, проверять мои слова я тебе не советую.
– Тогда, – сказала Лаки торжественно, – не забывай, что то же самое относится и к тебе.
– В этом я никогда не сомневался, – рассмеялся Ленни. – Для этого я слишком хорошо тебя знаю. Ты – опасная женщина, Лаки, – проговорил Ленни, пристально глядя на жену.
– Никогда не строила из себя овечку. – Лаки пожала плечами. – Какие у нас планы?
– Что-то я проголодался, – заявил Ленни. – Может, закажем завтрак в номер?
Лаки посмотрела на часы.
– Скорее уж обед, а обедать я предпочитаю дома. Не желаешь ко мне присоединиться? – И она искоса посмотрела на него.
– А зачем? Мне и здесь хорошо.
– В самом деле?
– Ну да, – откликнулся он. – Мне, оказывается, очень нравится кочевая жизнь. Номера в отелях такие одинаковые, такие безличные, что, переезжая из одного в другой, даже не замечаешь разницы. И от этого кажется, будто время остановилось.
Лаки фыркнула.
– Ленни Голден, не забывайте, что вы не только муж, но и отец. У вас трое детей, которых вы по закону обязаны воспитывать, в том числе и личным примером. – Она лукаво улыбнулась. – Все, Ленни, дорогой, ты попался, и теперь тебе не выбраться.
– О-о-о!… – простонал Ленни, театрально хватаясь за голову. – О, горе мне, горе!
– Разве так плохо быть семейным человеком?
– Плохо, если только ты не женат на такой женщине, как Лаки Сантанджело. Ты ее случайно не знаешь? Говорят, она умница, красавица и чертовски хороша в постели. Вот только готовить она не любит и не хочет. Наверное, не умеет, – поддел он, но Лаки не поддалась на провокацию.
– Увы, нет в мире совершенства, – хладнокровно заметила она, выбираясь из постели и разыскивая меню. – Что бы ты хотел на завтрак?
Я бы, пожалуй, заказала омлет.
Ленни откинулся на подушки, с удовольствием рассматривая ее стройное, гибкое тело. Сейчас Лаки казалась ему такой же прекрасной, как и в тот день, когда они впервые встретились.
– Омлет? Но это же просто смешно, Лаки!
Кормить взрослого мужчину омлетами… Мне нужен гамбургер… нет, лучше два гамбургера. Потом мне нужна баранья отбивная с картошкой, салат из креветок, чашка черного кофе с сахаром и сливками и пирожное. А хлеба можно всего один кусочек, – закончил он благодушно и хлопнул себя по животу.
– Это не муж, а какая-то утроба ненасытная! – воскликнула Лаки и, найдя меню на туалетном столике, юркнула обратно в кровать. – Между прочим, я имею в виду не только еду.
– По-моему, ты должна быть очень довольна, что после стольких лет брака твой муж все никак не может насытиться, – заметил он.
– А я довольна, – улыбнулась Лаки. – Нет, даже больше… Скажу тебе по секрету, Ленни, я не просто довольна, я – счастлива!
– И я счастлив. С тобой, – сказал Ленни.
– Вот как? – Лаки отложила меню и ловко уселась на Ленни верхом, прижав его плечи руками к подушке. Ей было очень хорошо от того, что Ленни вернулся. В эти минуты она могла думать только об этом и… об Алексе. Она провела с ним вчерашний вечер, но только потому, что рядом не было Ленни, а ей было очень плохо одной. Они встретились как друзья и как друзья расстались, потому что… Потому что никто никогда не сможет встать между ней и Ленни.
– Скажи, – неожиданно спросила она, – о чем ты думал, когда тебя похитили?
Ленни озадаченно уставился на нее.
– О чем? Я не помню, ведь это было так давно.
– Вспомни, – продолжала она настаивать. – Ведь должен же ты был о чем-то думать. Не может быть, чтобы ты просто сидел и ждал конца.
– Я действительно сидел в основном на полу, – улыбнулся Ленни. – На тонком соломенном тюфяке, от которого пахло лошадиной мочой. А думал я о тебе и о детях. Я… я боялся, что больше никогда вас не увижу.
– А эта девушка, которая помогла тебе бежать? Неужели ты не думал о ней? Как, кстати, ее звали?
– Я… я не помню.
– Врешь, Ленни Голден. Я прекрасно знаю, что ты врешь.
– По-моему, ее звали Клаудия.
– Да, конечно, Клаудия… – Лаки ненадолго замолчала. – Скажи, а что… что ты думал о ней?
Ведь ты был совершенно один, и Клаудия была единственным человеком, с которым ты мог как-то общаться.
– Почему ты спрашиваешь меня об этом? – Тело Ленни слегка напряглось, и Лаки сразу это почувствовала.
– Иногда, – сказала она, – меня это не то чтобы тревожит, но… Пойми, я была здесь совершенно одна, я думала, что ты умер, и…
– К чему ты клонишь?
– Что между вами было, Ленни? Между тобой и этой… Клаудией?
Ленни медленно покачал головой.
– Ты сошла с ума, Лаки. Просто спятила!
– Скажи, она хоть была симпатичная?
– Что-что?
– Клаудия была красивая?