– Только не рассчитывай, что я снова буду готовить тебе сандвичи, – ухмыльнулась она.
– Я имел в виду вовсе не сандвичи, – притворился он обиженным. – А совсем, совсем другое.
– Вот не знала, что сексуальные маньяки могут быть такими домоседами, – заметила Лаки.
– Я особенный маньяк. Большинству из них нужно много разных женщин, вот им и приходится носиться по всему городу. Мне нужна только ты… но много раз.
– Я тоже тебя люблю, Ленни. – Лаки поцеловала его в лоб.
– Ты уверена, что обойдешься здесь без меня? – спросил он.
– Как-нибудь справлюсь.
Лаки обняла Ленни, поцеловала Марию и снова выскользнула в соседний зал, где продолжался грандиозный прием.
Глава 47
Ирен отправилась спать необычно рано, и, поскольку Прайс все еще был на вечеринке, Тедди сообразил, что теперь весь дом в их с Милой полном распоряжении.
Милу он нашел в кухне, где она смотрела игровое шоу по телевизору.
– Какие планы? – небрежно поинтересовался он, садясь рядом.
– Никаких, – ответила девушка. У нее не было никакого желания куда-то идти с Тедди – этот маленький зануда надоел ей до тошноты, к тому же Миле было не до него, слишком много ей нужно было обдумать, слишком многое решить.
Но на данном этапе Тедди нужен был ей как союзник, поэтому она позволила ему немного пощупать себя, а потом поднялась с ним в его комнату. Там Мила расстегнула ему штаны и достала его хозяйство. «Проветриться», – объяснила она, посмеиваясь.
Она давно заметила, что Тедди прекрасно снаряжен для жизни. Лучше даже, чем ее нынешний приятель из кафе, чей длинный и тонкий инструмент годился только на то, чтобы «золу ворошить». Вот только мозгов у Тедди было – кот наплакал, и Мила презирала его за это.
Интересно, лениво подумала она, пока Тедди, сопя и потея, неловко тискал ее груди, не в папашу ли у него этакое богатство между ногами?
Если да, то… Хорошо было бы как-нибудь показать мистеру Вашингтону, на что она способна.
Может быть, тогда он даст отставку Ирен и возьмет на содержание ее, а уж она сумеет выжать из него столько баксов, сколько захочет.
Мысль о деньгах Прайса Вашингтона настолько возбудила Милу, что, толкнув Тедди на кровать, она склонилась над ним и принялась ласкать губами его вздыбленное копье. При этом она продолжала размышлять о своем теперешнем положении. Опасность, которая ей грозила, в самом деле была нешуточной, и Мила очень хорошо понимала, что ей необходимо во что бы то ни стало отделаться от Ленни Голдена. Тогда она свалит всю вину на Тедди и уж постарается выйти сухой из воды, да еще получит свои сто тысяч долларов награды.
О таких деньгах Мила мечтала всю жизнь.
Когда она их получит, то снимет или даже купит себе роскошную квартиру с обстановкой и немного поживет, как живут нормальные люди.
А там… там видно будет.
И, когда Тедди кончил, Мила попросила показать ей комнату Прайса.
– Отец взбесится, если узнает! – испуганно возразил Тедди. – Он терпеть не может, когда кто-то заходит в его спальню. Это у него такой пунктик: он говорит, что когда он был маленьким, то всегда мечтал о собственной комнате, и теперь она у него есть.
– Чушь, – перебила его Мила. – Боишься – так и скажи!
Но Тедди и так был готов показать Миле все, что бы она ни попросила. Она доставила ему настоящее блаженство – с ее помощью он поднялся в рай и вернулся обратно, – и хотя она пока не позволяла ему трогать себя там, Тедди наконец-то начинал чувствовать себя мужчиной. Настоящим мужчиной, а не мальчиком, который не знает, что ему делать с той штукой, которую подарила ему природа. Кроме того, ее ласки помогали ему забыть о той страшной ночи, а если Тедди все же вспоминал ее, то думал не о своей вине, а о том, что ему следует выбросить из головы это небольшое происшествие и жить в свое удовольствие. Так говорила Мила, и теперь он был с ней вполне согласен.
Спальня Прайса Вашингтона, выдержанная в темных тонах и обставленная черной лакированной или темно-коричневой кожаной мебелью, была истинно мужской. Над ней работали самые модные лос-анджелесские дизайнеры, и в комнате как будто витал запах секса, способный возбудить даже Ледяную Деву. Широкая кровать-сексодром, накрытая меховым покрывалом, стояла чуть ли не в центре комнаты, отражаясь в тонированном зеркальном потолке. Напротив кровати был установлен широкоэкранный телевизор самой последней модели.
Увидев это великолепие, Мила без особых раздумий плюхнулась на кровать и, схватив с тумбочки пульт дистанционного управления, включила телевизор.
– Лучше ничего здесь не трогай, – предостерег Тедди. – Папашу просто удар хватит, когда он узнает, что кто-то валялся на его кровати и смотрел его телик.
– О-о-о, это ты? – В руках у Милы оказалась небольшая серебряная рамка с фотографией прелестного четырехлетнего малыша, сидевшего на плечах у Прайса.
– Поставь обратно! – Тедди потянулся к ней, чтобы отнять фотографию, но Мила отдернула руку, и он, зацепившись о ковер, упал на нее.
Прежде чем Тедди успел понять, что происходит, проворные пальчики Милы уже расстегивали его брюки. Свободной рукой она задирала себе юбку.
Боже! Они лежали на кровати его отца, и Мила хотела, чтобы он сделал с ней это! Это был настоящий скверный поступок, и Тедди почувствовал себя героем, тем более что его бейсбольная бита снова была готова к бою, и чтобы пробиться на «базу», ему оставалось сделать один рывок.
Мила, извиваясь всем телом, стала стаскивать трусики.
– Ты когда-нибудь трахался по-настоящему, Тедди? – спросила она. – Как взрослые, а?
– Конечно, – ответил он неожиданно севшим голосом.
– Врешь, – насмешливо сказала Мила. – Я же знаю, что нет!
Но Тедди было наплевать, что она о нем думала и что говорила. Он не мог оторвать взгляда от густой темной поросли на ее лобке. Только об этом он мог думать сейчас. Только туда устремлялся он всем своим существом. И то, что они с Милой лежали на кровати отца, в его личной спальне, только делало предстоящее еще более захватывающим.
Юбка Милы была задрана почти до пояса, трусики – спущены до лодыжек. Взмахнув ногой, она запустила их через всю комнату, а сама широко раздвинула ноги.
– Ну давай, начинай, что ли, – сказала она деловито.
Тедди знал, что ему следовало бы воспользоваться презервативом. Так учил его отец, но под рукой не было ни одного, к тому же опасность заболеть СПИДом была для Тедди чем-то теоретическим. Он всегда считал, что это может случиться с кем угодно, но только не с ним.
Навалившись на Милу всей своей тяжестью, он погрузился в ее манящее, горячее и влажное лоно.
И в тот же самый миг раздался звон у главных ворот усадьбы.
В первое мгновение Мила напряглась и застыла, как парализованная, а краса и гордость Тедди съежилась, как проколотый воздушный шар.
– Черт! – прохрипела Мила. – Этот идиот, кто бы он ни был, сейчас разбудит мою мать, она заявится сюда и будет все вынюхивать. На твоем месте я бы ответила им как можно скорее. Ну, пошевеливайся же!
И она с такой силой толкнула его, что Тедди скатился с кровати на пол и на четвереньках пополз к внутреннему переговорному устройству.
– Кто там? – испуганно крикнул он в домофон. Одной мысли о том, что Ирен может застать его с Милой в спальне отца, было достаточно, чтобы он перестал что-либо соображать.
– Полиция, – раздался незнакомый мужской голос. – Мы хотели бы поговорить с владельцем черного джипа…
И коп назвал номер машины Тедди.
В первую секунду Тедди даже не испугался.
Гулко ухало в груди его сердце, в голове заполыхали красные всполохи. Липкий страх начал обволакивать его спустя мгновение, и он понял, что погиб. Этот звонок, этот чужой голос перерезал его жизнь пополам.
Приподнявшись на кровати, Мила смотрела на него с тревожным недоумением…