По пути к своему кабинету Энни заглянула в кухню, отдала распоряжения для повара относительно ланча, захватила со столика в гостиной письма и счета и, наконец, села за широкий, абсолютно пустой стол. Она достала из пачки чистый лист бумаги и взяла в руки карандаш. Шейн просил ее нарисовать эскизы коллекции одежды для будущих мам. Если бы Энни хоть на секунду усомнилась в любви мужа, она могла бы почувствовать в этом предложении какую-то извращенную попытку причинить боль. Но ведь Шейн знал, как тяжело дается ей ожидание Чуда, и, конечно, не мог так подло поступить с ней. Он просто иногда забывал о чувствах окружающих, увлекаясь своими финансовыми играми. Энни понимала его и прощала. Она верила, стоит только ей сказать Шейну, что рисовать беременных женщин в красивых платьях для нее мука, и муж сразу же велит ей прекратить и наймет художника. Но раз можно было потерпеть, Энни предпочитала терпеть.
Она любила рисовать, особенно одежду. Ее коллекции пользовались популярностью, вот только никто не знал автора, и даже близкие знакомые четы Хэнсон не догадывались, кто на самом деле художник-модельер линии одежды «Хэнсон». А друзей у них почему-то не было. Наверное, из-за того что Шейн слишком много сил отдает бизнесу. Так много, что часто их не хватает даже на жену, что уж говорить о друзьях!
Энни вздохнула и взялась за карандаш. Ей тяжело давалась эта работа, отрешиться от своих переживаний всегда непросто. Она попыталась забыть о собственной боли и поверить, что скоро и ей понадобится одежда из готовящейся коллекции. Энни положила руку на плоский живот и улыбнулась. Да, когда-нибудь там обязательно появится новая жизнь и будет расти так быстро, что всего за двадцать недель Энни придется полностью сменить свой гардероб. А что бы она хотела носить в это чудесное время?
Несколькими легкими штрихами Энни набросала силуэт женщины, чем-то похожей на нее, и принялась воплощать в жизнь свои мечты. Но она не успела прорисовать и половины деталей, как в дверь постучали.
— Да! — откликнулась Энни.
— Миссис Хэнсон, какая-то женщина просит вас принять ее, — сказал дворецкий и подал хозяйке визитку на подносе.
Энни была удивлена. К ним редко заходили гости. В том, что это была не коммивояжер, сомневаться не приходилось. Хотя иногда Энни так хотелось поговорить хоть с кем-то, пусть даже после этого придется купить кучу ненужных вещей!
«Кортни Кебер. Журналист» — прочитала Энни.
Это имя что-то ей напомнило, было бы время, она обязательно вспомнила бы что.
Наверное, она хочет написать о Шейне и решила посмотреть, как он живет. Но почему же прежде не позвонила? Ах, как некстати эта уборка!
Энни отложила карандаш, расправила складки на платье и бросила быстрый взгляд в зеркало. Как всегда безупречна, даже работа в оранжерее не испортила сложную высокую прическу. Энни вышла из кабинета. Она знала, что мисс Кебер проводили в малую гостиную и наверняка уже готовят чай. В доме Энни всегда был образцовый порядок.
3
Когда хозяйка дома вошла в гостиную, у Кортни появилось непреодолимое желание вскочить с дивана, словно перед ней была представительница королевской семьи. Энни была полна достоинства — не наигранной спеси богатых лентяек, а того внутреннего совершенства, о котором говорят «это врожденное». Энни окружала аура какого-то смиренного величия, как бы глупо это ни звучало. И только оправившись от потрясения, вызванного появлением этой женщины, Кортни поняла, что на самом деле Энни вовсе не красива, скорее миловидна. Волосы цвета спелой пшеницы были уложены в высокую сложную прическу. На лице ни грамма макияжа, но удивительно темные для блондинки ресницы и брови отлично подчеркивают глаза нежно-голубого цвета, да и коралловые губки, застывшие в гостеприимной улыбке, были милыми. Некоторая старомодность платья компенсировалась идеальной подгонкой. Оно подчеркивало достоинства стройной от природы фигурки миссис Хэнсон.
Кортни решила, что Энни гораздо лучше смотрелась бы в викторианской Англии, ну на крайний случай в бостонском обществе «Унесенных ветром». Интересно, а не была ли Мелани ее любимой героиней?
— Добрый день, мисс Кебер, — поприветствовала ее Энни и протянула тонкую ручку. — Вы, наверное, хотели поговорить о моем муже?
Кортни удивилась такой проницательности.
— Да, именно о Шейне я и хотела поговорить.
Горничная появилась словно из стены и быстро сервировала стол к чаю. Исчезла она так же тихо, Кортни даже показалось, что в доме Шейна и Энни прислуживают привидения.