В конце концов Черный Джек дошел до точки. Он устроил так, чтобы Бетси пригласили в субботу на ужин на ранчо «Парадиз». Это приглашение гарантировало, что хозяйка дома присмотрит за Бетси. Черный Джек, разумеется, собирался оказаться с дамой сердца в укромном темном уголке, чтобы сжать ее в объятиях и посмотреть, как растает Снежная королева. В конце концов, что он теряет?
Это он выяснил в следующее воскресенье утром. Бетси, восхитительно прохладная в своем платье из вуали цвета сливочного масла и шляпке из накрахмаленного органди в тон, пила лимонад на тенистой террасе своего дома. С осторожной улыбкой Черный Джек протянул ей конверт.
Прочитав приглашение, Бетси густо порозовела. Она вскочила на ноги.
– Как вы смеете, мистер О'Брайен! Неужели вы полагаете, что я не знаю, что творится на ранчо «Парадиз»? Всем в городе известно, что миссис Де Милль никогда не бывает дома. И у нее есть на это причины… За кого вы меня принимаете? За дешевку, которую можно купить, подарив браслетик с рубинами?
Бетси убежала в дом, торопливо поднялась в спальню, позвонила дворецкому и попросила проводить мистера О'Брайена. Немедленно.
И только тогда она расплакалась от ярости и возмущения. На этот раз Бетси не играла.
Черный Джек капитулировал. На помолвку он подарил Бетси бриллиантовую тиару. Он также выкупил у студии ее контракт. Этим он спас Бетси от унижения, потому что никто не собирался заключать с ней новый контракт.
У миссис Бриджес тоже отлегло от сердца. Теперь не было никакой необходимости сообщать дочери страшный диагноз и говорить о возможной слепоте. Да и дражайшему Джеку незачем об этом знать.
Бетси смущенно попросила мистера Соломона Фишера об одолжении, и тот с легкостью исправил дату в ее свидетельстве о рождении с 1887-го на 1892-й. Никаких проблем. Это его свадебный подарок очаровательной мисс Бриджес. Какая удача – будущая миссис О'Брайен окажется у него в большом долгу.
Суббота, 14 июня 1918 года.
Голливуд
На венчание Бетси прибыла вся английская колония. В тиаре и простом шелковом платье цвета слоновой кости с высоким воротом и длинным шлейфом невеста прошла по центральному проходу под звуки органа, так отвечавшие ее настроению. Миссис Бриджес торжествующе смотрела на свою очаровательную дочь. На мгновение ей захотелось, чтобы эта сучка Мими посмотрела, какой у Бетси богатый и влиятельный муж. Настоящий мужчина, а не какой-то там педик, за которого эта выскочка вышла замуж.
Фотографы и репортеры толпились на перроне. Новоиспеченная миссис О'Брайен грациозно помахала им рукой со ступенек вагона, застеленных красным ковром. Прошло полчаса после того, как поезд отошел от станции, и Черный Джек выяснил, что Бетси не девственница. Он разъярился. Он схватил пустую бутылку из-под шампанского и замахнулся на нее, но вовремя опомнился.
Джек чувствовал себя обманутым, преданным. Он отвесил молодой жене увесистую оплеуху и в клочья разорвал шифоновую ночную рубашку, а потом закончил то, что начал.
Когда муж оторвался от нее, Бетси заныла:
– Ты ведь не девственник, правда? Так почему ты требуешь этого от меня?
– Черт тебя побери! – прорычал Черный Джек. – Ты меня надула! Ты заставила меня поверить, что я беру в жены чистую, достойную женщину, а не голливудскую шлюху!
Бетси пришла в ярость. Она села и посмотрела на мужа.
– Я ни о чем не жалею! – заорала она. Подгоняемое страхом воображение пришло ей на помощь. – Я была помолвлена с замечательным молодым человеком, настоящим джентльменом! Мы решили пожениться после его возвращения с фронта. Он не хотел, чтобы в случае несчастья я оказалась навеки связанной с инвалидом. Но мой отважный… гм… Бэзил погиб во Франции! Он совершил подвиг, не то что ты! – Влажные фиалковые глаза с упреком смотрели на Черного Джека. – После его смерти я вообще не хотела иметь дела с мужчинами, пока… пока не познакомилась с тобой.
Черный Джек на удивление легко поверил этой басне. Ужаснувшись собственной вспышке ярости, отсутствию сострадания и омерзительному поведению по отношению к этому нежному ангелу, он заказал еще шампанского и кусок сырого мяса, чтобы приложить к быстро растущей опухоли. Он сказал Бетси, что искренне сожалеет, и, чтобы доказать это, протянул ей великолепный красный кожаный футляр от Картье с бриллиантовым браслетом под стать ее тиаре.
Дэниел Блум был великолепным любовником. Увы, Черный Джек оказался представителем той породы, которую в гримерках называют «сунул-вынул-и-ушел». Подобно большинству мужчин такого сорта, Черный Джек был убежден, что он просто дар божий для любой женщины. И разумеется, ни одной из них не пришло в голову разубеждать влиятельного, щедрого и злопамятного Джека О'Брайена.
В Чикаго О'Брайены пересели на другой поезд. В Нью-Йорке их ждал лимузин с шофером, чтобы отвезти в отель «Плаза» в апартаменты Альфреда Вандербильта.
Теперь Бетси увидела совсем другой Нью-Йорк.
Каждое утро, после того как Черный Джек отправлялся на деловые встречи, в их номер приносили огромные корзины с цветами – лилии, гвоздики, розы, все, что хотела Бетси. Черный Джек был так мил, что позволил Бетси одеваться в магазинчиках, расположенных прямо в отеле, где раньше она не могла купить даже пару чулок.
Вечером новобрачные встречались за ужином в «Дельмонико», в кафе «Лафайетт» или в «Артистическом кафе». Они смотрели самые лучшие шоу на Бродвее, сидя на самых лучших местах. После шоу Джек вел свою молодую жену в ресторан какого-нибудь фешенебельного отеля.
Черный Джек, как и его жена, отлично помнил собственное первое путешествие в Нью-Йорк. Через год после открытия своего первого театра-варьете он смог позволить себе приехать первым классом в Нью-Йорк по той самой железной дороге, которую когда-то помогал строить.
Прошло несколько лет, и Джека О'Брайена стали называть магнатом, и он впервые остановился в апартаментах Вандербильта в отеле «Плаза».
Но Черный Джек так и не понял, почему Бетси безумно нравится пить чай в «Пальмовом дворике» этого же отеля.
Вторник, 14 мая 1918 года.
Лондон
Как-то майским утром 1918 года Тоби позвонила подруга Мими Лилиан Бейлис и тоном, не допускающим возражений, приказала ему явиться в ее офис. По ее словам, у нее были хорошие новости.
Хотя Лилиан была на четырнадцать лет старше Мими, их объединяли одинаковая решимость и полное пренебрежение к окружающему миру. Обе, вращаясь в светском обществе, не скрывали своей эксцентричности. Ни одна не заботилась о том, что скажут о ней люди, но друг к другу они относились с нежностью и уважением. Они обе преуспели, несмотря на сложные жизненные обстоятельства, и признали друг в друге бойцовские качества.
Через час после ее звонка Тоби входил в темный мрачный кабинет Лилиан в театре «Олд Вик», которым она руководила. Властная, но доброжелательная Лилиан восседала в старом поцарапанном гамлетовском кресле. Позади нее стояла такая же старая конторка, над которой висело распятие. Посетителей встречали маленькие собачки. Мими всегда жаловалась Тоби: «Я никогда не чувствую, что наступила какой-нибудь из них на хвост, пока меня не укусят».
Лилиан посмотрела на Тоби поверх очков в серебряной оправе и произнесла вместо приветствия:
– Не слишком веселые вести с фронта, верно? – и добавила все с тем же акцентом кокни: – Да и налоги снова увеличат.
– Ты просто луч солнца, Лилиан. – Тоби стряхнул с себя собачонку, выбравшую для любовных утех его левую ногу. Лилиан сняла очки, потерла нос и посмотрела на Тоби взглядом человека, которому не терпится выложить хорошие новости.
– Вчера ко мне приходил старый Гораций Кембл, дорогой. Ему нужны деньги, и срочно. Всплыли старые долги. Он хотел знать, куплю ли я театр «Король Вильям»?