— А так. Всё бегаем, суетимся, где простое человеческое общение? Где неторопливые дружеские беседы? Где это всё, я спрашиваю?
Женька — настоящий журналист с хорошими креативными способностями: нет, чтобы просто пригласить коллег на день рождения, она же разыграла целую пьесу.
— Что ты на меня кричишь? К чему клонишь? Говори конкретно.
— Ясно к чему, Виктор. Давно ты видел Ольгу с Иркой? А Антона Ивановича? Полину Ермолаеву? Николая, наконец?
Немного помолчав, парень ответил:
— Нда… Ты права: редко видимся. А что ты предлагаешь?
— Я предлагаю всем встретиться, всем без исключения и устроить пир. Да, именно так: пир.
— Отличное предложение. Я — за. Но что скажут остальные?
— Давай так: ты обзвонишь женщин, я — мужчин.
Положив телефон в карман, Женька блаженно улыбнулась:
— Ну вот, дело сделано. Всю радиостанцию пригласила на день рождения.
Я растерянно захлопала глазами. Странное приглашение.
— А когда ты будешь праздновать юбилей с родственниками?
— Через два дня в ресторане «Пале-Рояль», приглашаю. Да, забыла сказать, послезавтра из столицы приезжает брат со снохой. А сегодня отпраздную день рождения в кругу сослуживцев. Что так смотришь? Ну и пусть настоящий праздник только послезавтра, а мы сегодня уже ему рады, — потёрла она руки. — Не уходи, скоро познакомлю со всеми коллегами. — После непродолжительной паузы подруга тихо добавила: — Знаешь, я влюблена.
— Что опять?
— На этот раз навсегда.
Надо сказать, в состоянии влюблённости Женька пребывала постоянно, и каждый раз влюблялась навсегда, потому я не сильно-то удивилась.
— Очень мне нравится один парень, никто ещё о нём не знает, попробуй угадать: кто? Он будет на дне рождении.
Через сорок минут наступил момент, когда все собрались. Глядя друг на друга, они повторяли: «Ты немного поправилась», «А ты вообще красотка».
— Они что, на работе не встречаются? — шёпотом поинтересовалась я у Женьки.
— Некоторые просто не пересекаются, потому что, кроме трёх человек, здесь все внештатники.
Через час коллеги Юрченко сидели за столом и уминали бутерброды, роллы, пиццы, заказанные именинницей в соседнем здании общепита. Ну и парочку бутылочек сухого раздавили.
Женя подкладывала Коле профитроли, Коля подавал Жене канапе, в промежутках они бросали друг на друга пламенные взгляды. «Ба, да у них чувства', — прилетела вдруг радостная мысль. Так вот какой ты, северный олень — тайная любовь Юрченко. Что же ты мою Женьку…того — холодной водой поливаешь?»
— Ну да, нравится он мне, — позже подтвердила мои догадки подруга. — Только Николай молодой: ещё учится в универе на последнем курсе, будущий журналист, здесь на практике последний день. Так что, вряд ли наши отношения будут иметь продолжение. Ну, я о свадьбе.
«О свадьбе», — мысленно повторила я и, естественно, вспомнила Вадюшу, его предложение жениться:
— Ксюша, сколько лет мы с тобой знакомы? — помню, спросил он.
— Пять.
— Юбилей. Значит, через два месяца женимся. А что? Отметим юбилей свадьбой.
Отметили, называется.
Именно сегодня: пять лет со дня несостоявшейся свадьбы. Подумала, и на душе стало ещё хуже. Слышите: «У-у-у» — это я праздную очередную годовщину моего жизненного позора, моей вечной, небесной кары — оттого и дурацкое настроение.
Так и слышу сквозь прошедшие годы дрожащий и осипший от страха или волнения голос парня, за которого собиралась замуж:
— Не жди меня, Ксюха, не приеду. — «Вот же шутник», — улыбнулась я тогда и уже хотела, дурачась, пропеть: «Не жди меня, мама, хорошего сына», как тут же последовала его следующая фраза: «Рано мне жениться».
Только открыла рот, чтобы задать вопросы, бестолковые в этой ситуации: «Вадик, почему? Что случилось?», а он уже выключил смартфон.
Глава 5
Тогда, в день свадьбы, я, ничего не понимая, тихо плакала, забившись в угол спальни прямо в свадебном платье, свадебном гриме и модной свадебной причёске «Бабетта», будь она неладна, потом лежала на своей кровати, ненавидела несостоявшегося жениха и жалела себя, после жалела несостоявшегося жениха, а себя ругала, считая, что наверняка обидела Вадюшу или его маму, чем-то их расстроила. Это, наверное, и есть любовь безусловная, когда, что бы ни совершил человек, его по-прежнему любишь, оправдываешь и прощаешь.
Родственники, как могли, успокаивали тривиальными фразами: «Хорошо, что не дошло дело до брака», «Хорошо, не беременна», «Хорошо, что…». Вспомнили зачем-то песню:
Если к другому уходит невеста,