— Вы правы, мистер Картер, — согласился капитан, — а дальше что?
— А вот что, — ответил Ник Картер и сообщил капитану содержание подслушанной им беседы заговорщиков.
— Что за наглецы, — злился капитан, — жаль, что вам не удалось поймать и тех двух негодяев!
— Одного из них, Ногасука, мы немедленно разыщем. Стоит только просмотреть список пассажиров, а затем мы узнаем, какую он занимает каюту.
— Все это очень хорошо, — проворчал капитан, — а если он записался под вымышленным именем?
— В таком случае я его узнаю по физиономии, — возразил Ник Картер.
— Посмотрим, — сказал капитан, — а теперь я позову понятых, и если все будет в порядке, то через десять минут оба негодяя будут пойманы. А не следовало бы заставить их выдать секреты своих сообщников?
— Это ни к чему не приведет, — ответил Ник Картер, — вы сами знаете, что японцы умеют молчать, и я уверен, что эти два самурая скорее умрут, чем выдадут своих помощников хотя бы единым словом.
Против ожидания капитана, оказалось, что Ногасука был записан под настоящей своей фамилией.
Он был один в своей комнате, когда туда явились Ник Картер, капитан и двое понятых из старших матросов.
По-видимому, он сообразил, что сопротивление ни к чему не приведет и спокойно дал связать себя.
Когда Куроки и Ногасука были посажены в надежное место, Ник Картер направился к генералу Лакатира и Тому Гарнетту, так как теперь уже не стоило скрываться.
Когда Ник Картер вошел в каюту Гарнетта, тот как раз был занят своим утренним туалетом.
Он с недовольной и удивленной физиономией оглянулся на посетителя, который явился в столь неурочный час.
Но прежде, чем он успел что-нибудь сказать, Ник Картер запер за собой дверь и быстро подошел к нему.
— Это я, Ник Картер, — произнес сыщик — тише, не шумите! Удовольствуйтесь пока фактом, что я жив. Простите меня, Том, что я причинил вам беспокойство, оставляя вас в неведении по поводу постигшей меня участи.
Гарнетт был так ошеломлен, что не нашелся, что сказать. Он так волновался, что чуть не заплакал. В конце концов он воскликнул:
— Слава Богу! Если бы вы знали, мистер Картер, как мы горевали о вас! Знаете ли вы, что Лакатира лишил бы себя жизни, если бы микадо стал его упрекать в недобросовестном исполнении возложенного на него поручения?
— Хорошо, что до этого не дошло, — ответил Ник Картер, — но я при всем желании до сих пор не мог сказать вам правду.
— Охотно верю, но и измучились же мы! Но радость по поводу вашего воскресения из мертвых вознаграждает нас за все!
— Надеюсь, что и генерал теперь успокоится.
— Конечно! Он будет счастлив узнать, что его миссия все-таки увенчалась успехом и что ему нечего опасаться упреков микадо. Вы представить себе не можете, как он гордился возложенным на него поручением. Вот почему он так и сокрушался. Но расскажите же мне, каким образом вы избегли кинжала убийцы и превратились в японца?
Ник Картер рассказал ему все, что произошло.
Гарнетт, внимательно выслушав его, воскликнул:
— Да, такие вещи можете делать только вы, и никто больше! Два мстителя уже сидят за решеткой! Но поймать остальных все-таки будет нелегко!
— Да, пожалуй, — согласился Ник Картер, — но я уверен, что мне все-таки удастся их изловить, так как их главари уже обезврежены.
— Знает ли Отта Окума, что вы живы?
— Знает! Она знала это уже через четверть часа после того, как прочитала извещение о моей смерти.
— Вы сами говорили с ней?
— Да, я сам.
— А я полагал, что вы не знаете о ее присутствии на пароходе.
— Сначала я действительно не знал об этом, но, как я уже говорил вам, мне сообщил об этом Ханчу.
— Совершенно верно. Видите ли, мы совершенно не понимали поведения гейши. В особенности генерал не понимал, как она могла не лишить себя жизни после того, как узнала о вашей гибели. Весьма возможно, что поэтому-то он все не хочет верить, что вы действительно погибли.
— Я вижу, что у вас были секреты, о которых вы мне не говорили, — улыбнулся Ник Картер, — вы ведь с самого начала знали, что Отта Окума находится на пароходе, не правда ли?
— Знал.
— А почему вы мне ничего об этом не сказали?
— Потому что мне было запрещено говорить вам об этом.
— Запрещено? А кто отдал этот приказ?
— Сам микадо!
— Как так? — изумился Ник Картер. — Стало быть, микадо тоже знал, что она едет на этом пароходе?
— Знал.
— Но ведь он знал об этом не раньше того, как я с ним попрощался?
— Раньше. Когда Отта Окума узнала о докладе генерала Лакатира императору, она упросила его отпустить ее. Незадолго до отъезда она сама опознала на пристани трех наемных убийц, которые немедленно были арестованы. Теперь они, по всей вероятности, уже обезглавлены.
Раздался стук в дверь.
Гарнетт отворил дверь, и в комнату вошел генерал Лакатира.
При виде Ника Картера он нисколько не удивился, а спокойно подошел к нему, пожал руку и сказал:
— Очень рад вас видеть, мистер Картер!
Сыщик был так озадачен, что не находил слов. Наконец он воскликнул:
— Откуда вы знаете, что я жив?
— Я узнал об этом вечером на другой день после урагана.
— Вам сказала об этом Отта Окума?
— Да!
— Но почему же мне ничего не сказали? — спросил Гарнетт, — а то ведь я один только и оплакивал смерть нашего друга.
— Что делать, Том, — ответил генерал, — гейша и мне ничего не сказала бы, если бы не опасалась, что это происшествие отзовется на мне слишком угнетающим образом. Но почему же вы, мистер Картер, уже отказались от своего инкогнито?
— Потому что заговорщики меня уже узнали! Я уже говорил Тому, что помимо Ханчу обезврежено еще два негодяя по имени Куроки и Ногасука. Четвертого я еще не успел поймать и даже не знаю, каков он из себя. Он именовал себя Ито, но такого имени в списке пассажиров не оказалось.
— Что такое? Вы говорите Ито? — проговорил генерал в крайнем изумлении. — Вы не ошибаетесь?
— Нисколько! Нет ни малейшего сомнения!
Лакатира нажал на кнопку электрического звонка у дверей и затем спросил:
— Вы вооружены, мистер Картер?
— При мне два револьвера, не говоря о моих кулаках, которые я пускаю в ход тогда, когда не хочу производить шума.
В каюту вошел человек из обслуги и спросил генерала, что угодно.
— Пойдите к пассажиру в каюте номер 39 и попросите его от моего имени пожаловать сюда.
Затем генерал снова обратился к Нику Картеру:
— Пассажир, которого я прошу к себе, и есть тот самый Ито, которого вы ищете. На самом деле его зовут Такамори, офицер императорской гвардии, я его знаю лично и никогда не поверил бы, что он пойдет на подобную гнусность! Вы говорите, мистер Картер, что не знаете его в лицо?
— В лицо не знаю, но я его узнаю по голосу.
— Положительно недоумеваю, — волновался генерал, — но мы сейчас узнаем, в чем дело. Я придумал вот что: вы, мистер Картер, становитесь за дверями так, чтобы Такамори вас не видел, когда будет входить. Я буду стоять прямо напротив двери, а со мной рядом Том, так что Такамори должен будет пойти прямо вперед. Как только он войдет, вы подойдите к нему сзади и схватите его за руки, чтобы он не мог пошевельнуться. Если он действительно принадлежит к числу заговорщиков, то попытается вырваться и убить нас. Сумеете ли вы удержать его?
— Надеюсь, — улыбнулся Ник Картер.
Такамори вошел в каюту, по-видимому, не подозревая ничего дурного.
Когда он переступил порог, генерал запер за ним дверь, и в ту же секунду сзади к нему подскочил Ник Картер и заломил ему руки за спину так, что он совершенно не мог шевелиться. Тщетно пытался он вырваться, но в конце концов понял, что в руках сыщика он лишь беспомощный ребенок.