— Хорошо, а дальше что вы сделаете с этой вещичкой?
— Я ее брошу за борт! Я уже сказал вам, что шипы эти отравлены, и место этой штучке только на дне океана.
— Откуда вы знаете, что шипы отравлены?
— Я уже видел такие вещи и был свидетелем их смертоносного действия.
— Вы на самом деле не пароходный служащий? — спросил Ник Картер.
— Нет!
— А кто же вы?
— Я нахожусь здесь в этом костюме с разрешения капитана и состою на службе в тайной полиции в Токио.
— Понимаю! Кроме вас на пароходе есть еще девять человек ваших товарищей?
— Я знаю только, что их еще несколько, но точно не могу сказать сколько.
— И всем им приказано охранять меня?
— Да! Собственно говоря, нам приказано не показывать вам виду, но раз вы уже осведомлены, то я полагаю, что вас посвятил в это дело сам генерал.
— А кем переодеты ваши товарищи?
— Одни — пассажирами, другие — матросами. Ведь, куда вы ни пойдете на пароходе, везде найдете охранников.
Ник Картер кивнул головой. Сообщения японца соответствовали тому, что ему говорил генерал Лакатира.
— А теперь идите и выбросьте эту вещичку за борт, — заключил Ник Картер — а затем вернитесь сюда, мне нужно с вами поговорить.
Японец с крайней осторожностью взял отравленного «ежика», завернув предварительно руку в полотенце, и вынес его вон.
Когда он вернулся, Ник Картер спросил его:
— В чем, собственно, заключается ваша обязанность? Каким образом организована охрана надо мной?
— Я начал службу лишь теперь, и обязанность моя состоит в том, что я должен постоянно находиться вблизи вас и осматривать всю вашу каюту, прежде чем вы ляжете спать. Затем я должен дежурить у двери вашей каюты, когда вы опять выйдете.
— А что делают ваши товарищи?
— Я могу дать вам сведения только о четырех из них. Обязанности остальных мне неизвестны.
— Ну а что делают эти четверо?
— Каждый из них проводит шесть часов вблизи вас и следующие шесть часов должен держаться наготове на случай покушения. Затем идет двенадцатичасовой отдых.
— Полагаете ли вы, что на меня будет произведено покушение?
— Нет, — ответил японец так простодушно, что Ник Картер расхохотался.
Помолчав немного, он сказал:
— Не лучше ли будет, если я лягу на нижнюю койку?
— В таком случае я предварительно осмотрю нижнюю постель.
Он подошел к постели и стал внимательно обыскивать ее.
— Так и есть! — вдруг воскликнул он. — Тут под простыней лежит уже не одна, а целых две штучки!
Он опять хотел взять полотенце, чтобы вынуть их из постели.
— Оставьте полотенце на своем месте, — сказал Ник Картер, — а то скоро в каюте ничего не останется. Я хочу взять эти подарочки с собой. У меня в чемодане есть коробочка, где они прекрасно поместятся.
Он взял чемодан, положил «ежиков» в особое отделение и сказал:
— Ну, вот они и уложены. А в Нью-Йорке я их приобщу к моей коллекции. Теперь вот еще что: если не ошибаюсь, вы говорили, что состоите на службе в тайной полиции?
— Совершенно верно!
— Надо полагать в таком случае, что вам известно, кто именно преследует меня?
— К сожалению, я этого не знаю, — ответил агент, — и я подозреваю только одно лицо, но именно только подозреваю, так как абсолютно никаких улик у меня нет.
— Кого? Мне очень интересно знать это, так как я хочу сам заняться охраной своей особы. Не знаю, известно ли вам, что я в некотором роде ваш коллега по призванию.
— Что за вопрос, мистер Картер, — произнес агент, — кто же не слышал о великом сыщике всего мира?
— Вот какая у меня репутация! А мне уж казалось, что меня считают неспособным человеком, не умеющим даже охранять самого себя. Правда, должен признаться, я бы не догадался обыскать постель, прежде чем лечь спать. Так вот, кого именно вы подозреваете?
— Одного из пассажиров, — уклончиво ответил агент.
— Какой пассажир? Да говорите же яснее, — нетерпеливо сказал Ник Картер, — какую каюту он занимает?
— Это не мужчина, а женщина!
— Женщина? — изумился Ник Картер. — Что это за женщина?
— Знатная японка, у которой много прислуги.
— Но ведь японки обыкновенно не ездят без мужчин?
— Обыкновенно нет, но гейша может делать это не смущаясь.
— Быть может, это гейша из императорского дворца?
— Да, мистер Картер, а зовут ее Отта Окума.
Ник Картер чуть не подскочил. Ему показалось, что он ослышался.
— Каким образом Отта Окума могла очутиться на пароходе? — пробормотал он. — И вот эту самую гейшу вы подозреваете, что она принимает участие в заговоре против меня?
— Именно так.
— В таком случае должен вам сказать, что вы жестоко ошибаетесь. Мне хорошо известно, что Отта Окума готова положить за меня жизнь. Если она действительно находится на пароходе, то разве только для того, чтобы тоже следить за моей безопасностью. Но почему же я до сих пор еще ни разу не видел ее?
— Она не выходила еще из своей каюты с тех пор, как пароход вышел в море.
— Вы говорите, она едет с прислугой? Много ли у нее прислуги?
— Всего три человека: одна женщина и двое мальчишек.
Ник Картер взглянул на часы. Оказалось, что он успеет еще навестить гейшу.
— Где находится каюта Отта Окума? — спросил он.
— Как раз на противоположной стороне.
— Я сейчас же пойду к ней, — заявил Ник Картер, — хотите, идите за мной, хотите — нет. Но после моей беседы с гейшей я хотел бы еще раз повидать вас. Как ваше имя?
— Ханчу, — ответил японец.
— Так вот, Ханчу, вы меня поняли?
— Понял, мистер Картер.
Ник Картер тихо постучал в дверь каюты, где, по словам тайного агента, находилась Отта Окума.
Дверь приотворилась, и в щели показалось лицо японки.
— Я хочу видеть твою госпожу, — сказал Ник Картер по-японски, — скажи ей, что с ней желает говорить Ник Картер.
Японка молча отворила дверь и предложила сыщику войти.
Войдя в каюту, Ник Картер сразу увидел красавицу-гейшу, полулежавшую на кушетке.
Едва он вошел, она вскочила, опустилась, по японскому обычаю, на колени со скрещенными на груди руками и поклонилась так низко, что лбом коснулась пола.
— Зачем ты поступила так легкомысленно, Отта? — мягко спросил Ник Картер и помог ей подняться. — Почему ты уехала в Иокогаму и села на пароход, тогда как твое место в императорском дворце?
Уступая просьбе сыщика, Отта Окума села на кушетку. Ник Картер сел рядом с ней на стул и спросил:
— Откуда тебе стало известно, что мне угрожает опасность?
— Я подслушала беседу микадо с генералом Лакатира, — ответила она, не сводя с него глаз, — но даже если бы этого не было, то я знала бы, что ты в опасности. Я слишком хорошо знаю коварного Мутушими! Человек, у которого столько приверженцев-самураев, не уйдет в царство теней без того, чтобы не отдать распоряжение отомстить за него!
— Допустим, что все это так, — спокойно согласился Ник Картер, — но чем же ты можешь быть мне полезна? Не лучше ли было, если бы ты вовсе не уезжала из Японии?
— Нет! Мое место здесь, где находишься ты!
— Не знаешь ли того или другого из так называемых мстителей? — спросил Ник Картер.
— Нет! Если бы Логи не покончил самоубийством, то я знала бы хотя его одного, так как я его несколько раз видела в свите Мутушими, и, вообще, никто в городе их не знает.
— Но все-таки ты подозреваешь кое-кого?
— Да! Но у меня никаких улик нет, а есть только подозрение.
— Скажи мне, о ком ты говоришь, — сказал Ник Картер, — весьма возможно, что ты и права.
— Человек этот в настоящее время служит в тайной полиции, но я точно знаю, что он — один из самураев Мутушими. Зовут его Ханчу.
Ник Картер пришел в крайнее изумление.
— Однако это в высшей степени странно! — воскликнул он.
— Почему? — удивилась гейша.
— Да потому, что вы оба обвиняете друг друга в желании убить меня. Всего несколько минут тому назад он сообщил мне, что ты находишься на пароходе и указал мне твою каюту. Но еще до того он сказал мне, что подозревает тебя в злом умысле по отношению ко мне.