– Прежде здесь такого не было! – возмутился Виталий. – Тайцы – народ тихий, а уж туристы для них – священные коровы. Какой-то отморозок!
Слава богу, тут мы наконец въехали в бухточку и остановились около одного из милых этнографических домиков. Из двери выскочил таец – и обрадовался нам, как родным. Я поняла, что для нас, не избалованных безудержным человеколюбием обслуги, радушие местных жителей может стать серьезным испытанием.
Пока мы с Машкой потягивали приветственный коктейль из кокоса с традиционным зонтиком в бокале, Виталий щебетал со служительницей рецепции. И через несколько минут в его руке уже побрякивал ключ.
– Девчонки, у меня бунгало номер семь! – сказал он. – Даю вам час – и встречаемся здесь. Я поведу вас ужинать!
Возникшая из воздуха лопоухая девушка с поклонами увлекла Виталия куда-то в сад.
Следующая квадратная тайка была наша. Она вывела нас к деревянному домику, который мне сразу не понравился. Отель гордо нарисовал на себе четыре звезды. Но я вычитала, что в Таиланде звездам на гостиницах можно верить так же, как звездочкам на нашем армянском коньяке: повезет – окажется приличным, а нет – будет полным дерьмом.
Нам не повезло. В темной комнатушке, похожей на собачью будку, все было крошечным: две узенькие койки, недомерок-холодильник, кособокий шкаф. Окошко с москитной сеткой упиралось в соседскую грязноватую стену.
– Значит, так – мы здесь жить не будем! – завелась Машка с нарастанием трагизма в голосе, и я поняла, что сейчас она начнет вызывать тайского директора отеля. Отчитывать директоров – ее конек. Вспомнив, в скольких ресторанах вместо ужина мы наслаждались содержательной беседой с руководством, я пошла на опережение: вложила в руку тайки 10 долларов и попросила на приличном английском – спасибо спецшколе! – присмотреть для нас что-нибудь получше. Тайка улыбнулась еще шире. И повела по шелковым газонам мимо голубого бассейна, окруженного шезлонгами с одинаково дремлющими по всему миру немцами, к морю. Там у края пляжа в тени пальм стояло милое деревянное бунгало с верандой. Мы с Машкой переглянулись – это был он, домик мечты!
– Ты как хочешь, а я пойду купаться! – заявила Машка, когда я развесила, а она – покидала вещи из чемоданов в свои отделения шкафа.
– Как же Виталий? Он же нас ждет!
– Чтобы отравить за ужином?
– Не думаю. Зачем ему к нам клеиться, если ему нужен ключ? Мог бы стащить его как-нибудь незаметно…
– Лучший способ проследить за кем-то – с ним подружиться! Поверь мне!
– Как-то не тянет Виталий на коварного злодея.
– Душка Миронов в «Бриллиантовой руке» тоже не тянул. А сам чуть не пришиб Никулина камнем по голове. Кстати, ты таскаешь ключ и флешку в сумочке?
– Да!
– Надо их спрятать. В номере оставить нельзя. Но и таскать с собой глупо.
– Может, под пальмой закопать?
– Ты не родственница Буратино? Здесь же песок! Ветер подует, уборщик возьмется подметать – и все!
– Тогда давай положим под дом.
– С ума сошла? Тогда уж просто под коврик!
– А ты что предлагаешь?
– Давай осмотрим территорию. Может, что придет в голову.
Осматривать территорию Машка выскочила в купальнике – она привезла их пять и очень переживала, что не смогла взять на выгул еще два. Я уже знала, что поднять Машкин чемодан не может ни один носильщик, даже если она едет куда-то на три дня.
– Мы в ответе за те вещи, которые прикупили! – заявляет в ответ на мое возмущение Машка. – Я не могу лишать свой гардероб законного отдыха! Если даже я и не надену эти платья, пусть они хотя бы попутешествуют!
Сейчас Машка в новом купальнике плескалась в вечерней волне, а я, сидя в шезлонге, оценивала местность.
В Таиланде, на мой взгляд, все было как-то чересчур. Ненатурально голубая вода, идеально белый песок, жирная сочность травы и баюкающий шелест пальм. После серой Москвы и сдержанной Европы эта приторная красота казалась вызывающе неприличной, как выставленная напоказ сочная розовая мякоть взрезанных местных плодов. Уже потом я поняла, что тревожило меня в этой роскоши цвета. Здесь не было оттенков. Краски били в глаза первобытной силищей, не облагороженной интеллигентскими полутонами.
К чувственному удовольствию стремилась даже природа. В нашей бухте гордо доминировал над пейзажем камень в море, точная копия готового к труду мужского достоинства. Его томно окружали скалистые расщелины – вылитые вагины… Я еще в Москве прочитала, что это знаменитые Бабушка и Дедушка – местные жители считают их окаменевшими останками атлантов. Почему атланты оставили на берегу в память о себе именно гениталии – загадка…