И тут его рука тянет мое платье вниз, обнажая груди. Он обхватывает их руками, взвешивая, потирая большими пальцами соски, а потом наклоняется и лижет их поочередно.
Задыхаюсь от ощущений, выгибаюсь в его руках, волны наслаждения прошивают тело насквозь. Мне настолько хорошо, что на глазах выступают слезы. Я так сильно хочу всего этого… хочу продолжения, что не могу наслаждаться моментом, потому что думаю лишь о том, что сейчас все прекратится, потому что я все равно не пойду до конца.
Мишка снова поднимает голову и приникает к моим губам глубоким пьянящим поцелуем.
— Снимем номер в гостинице, — говорит свистящим тихим голосом. — Все сделаю как захочешь, могу даже принца сыграть. Буду медленным, нежным… Черт, я хочу облизать тебя с ног до головы…
— Нет, — пытаюсь натянуть платье обратно. — Мне пора…
— Блядь, Оль, может хватит играть в игры? Ты же взрослая девочка…
— Я не играю ни в какие игры, — платье наконец поддается, но ткань раздражает все еще возбужденные соски.
— Ошибаешься, может просто не замечаешь этого? Всю жизнь играешь в холодную высокомерную суку, смотришь свысока, нос задираешь… Но я всегда считал и считаю, что это защитная маска.
— Я никогда не смотрела на тебя свысока, — отвечаю с обидой в голосе, Мишка описал настоящее чудовище, неужели и правда я так выгляжу со стороны?
— Так почему бы сейчас не играть в Снежную Королеву, расслабиться и получить удовольствие? В чем проблема? Мэр? Который уже не мэр… Все еще что-то испытываешь к нему?
— Не твое дело! Насколько знаю, ты тоже уже не доктор!
— Нет, ты права, — бледнеет Михаил и я понимаю, что применила запрещенный прием.
Ненавижу себя за то, что сказала. Подтвердила его мнение о том, что я сука. На самом деле, он во всем прав. Вся моя язвительность — лишь защита. Мне страшно. Я и так сломлена, разбита… мне не вынести если Мишка поиграется со мной и забудет… Мне недостаточно просто ночи любви… Я настоящего хочу… И он нравится мне…
Пусть я никогда не собиралась признавать это. Но сейчас всё смешалось в моей голове.
Михаил замирает. Все меняется стремительно, только что между нами искрило, а сейчас — арктический холод. Мишка касается моего лица, вынуждая поднять лицо вверх. Голубизна его глаз сияет даже в полумраке, и мне кажется я различаю в них затаенную боль.
— Прости… — вырывается у меня. — Я не должна была всего этого говорить… Просто… твой напор меня ошарашил.
— Понимаю. Я задел больную тему, как и ты. Просто секс тебе не интересен. Раны ковырять куда более захватывающе.
В этот момент совсем рядом, на лестнице раздается шум, смех — к нам явно направляется подвыпившая компания. Вот только не хватало, чтобы кто-то из знакомых застал меня обжимающейся на крыше с молодым парнем. Реагирую молниеносно — отталкиваю мужчину, одергиваю платье, и выскакиваю за дверь… На лестнице человек пять — два парня, три девушки, все чуть младше Михаила. В голове мелькает мысль, что третья — как раз для Мишки, которого я получается возбудила и обломала. Хотя не чувствую никакой вины за это… Сам напросился… еще кто кого сломал… Знаю, что еще долго буду переживать все это внутри.
Проскальзываю мимо компании, они и не замечают меня, занятые флиртом.
Пока спускаюсь вниз по лестнице, продолжаю думать про Михаила, пытаться анализировать его поведение, свое… И тут вдруг понимаю, что даже фамилии его не помню… или не знаю. Настолько всегда была зациклена на себе… Когда стал нашим соседом, не так давно, лет пять может назад, может и слышала ее… но не запомнила. Не поинтересовалась. Холодная, закрытая сука. Не зря он назвал меня так…
На празднике нет сил оставаться. Как и ехать домой, поэтому снимаю номер в гостинице — хочу выспаться и побыть наедине с собой. Да, это малодушно, но у меня нет сил завтра утром выслушивать вопросы Риты — как прошло, как Миша… Возможно, ошибаюсь, и она не стала бы доставать меня подобным, но стоит только подумать об этом…
Выпиваю еще несколько бокалов шампанского — владелец гостиницы, друг нашей семьи, так что получила вот такой вот комплимент… чему наутро совсем не рада…
***
С трудом продираю глаза — комнату заливает солнечный свет, голова раскалывается — зря я вчера пила шампанское, не то чтобы много, но я всегда, даже на самую дорогую марку так реагирую…
Подскакиваю на постели и у меня вызывается громкое ругательство:
— Что за нахер?
На постели рядом со мной лежит букет красных роз.
Смущенная служанка выглядывает из прихожей.
— Ради бога простите… Зашла, когда вы спали.
— Это вы принесли цветы? От кого они? — выкрикиваю испуганно. Сама не понимая, почему так болезненно реагирую. Неужели бывший муж? Но мы расстались… ужасно. Врагами, можно сказать. Причем именно он счел меня предательницей, потому что видите-ли бросила в самый тяжелый момент. Когда его сместили с должности и открыли расследование по факту взятки. А малолетки — так, ничего не значащий эпизод.
— Да, я принесла. Мне передал их мужчина. Попросил отнести к вам и очень настаивал, чтобы я… положила их вот так, на постель, — дрожащим голосом признается женщина. — Пожалуйста, простите… Я думала, это романтично… что у вас отношения… Такой красивый молодой человек! Выглядел немного уставшим, сонным… И все равно решил вот порадовать вас… простите…
Ничего не понимаю из бормотания этой женщины. Сознание выхватывает всего несколько слов. Симпатичный… Хм, ну моего разжиревшего до пятьдесят четвертого размера мужа, в возрасте пятидесяти лет, вряд ли можно молодым человеком назвать… Хотя кто знает…
— Как он выглядел? Можете поподробнее описать?
— Ммм… Блондин, глаза голубые, высокий, улыбка приятная.
Мишка? Зачем?
Значит, решил поддеть? Потому что на извинение розы в постели не были похожи. Для извинений больше подошла бы ваза на столе… записка с текстом…
— Он не передал еще что-то? Записку, например?
— Нет… простите, — снова извиняется, я начинаю злиться. — Только розы… Больше не сказал ничего. Ох, кто же знал, что вам сразу и не угадать кто это. То есть… Простите! Когда много поклонников это же замечательно! Вы такая красивая, конечно у вас много поклонников.
— Уйдите, пожалуйста.
— Умоляю, только не жалуйтесь на меня! Мне так нужна эта работа!
Наверняка Мишка дал ей денег, чтобы букет притащила… Хм, интересно. Чтож, посмотрим что дальше…
***
Но дальше не последовало. Я спустя пару дней спонтанно улетела в Париж с подругой — развеяться. Но про Михаила и безумие на крыше… видела сны каждую ночь. Но я запрещала себе думать об этом. В Париже моя подружка занималась исключительно шопингом и флиртом. Мы знакомились, ходили на свидания, смеялись… в общем отлично проводили время. Подруга-таки нашла себе кавалера, с которым у нее завязался продолжительный роман. Но она прекрасно говорила по-французски… Я же так и вернулась домой одиночкой. И снова избегала соседа, да и он в наш дом так ни разу и не заглянул со свадьбы Агаты.
Рита конечно пыталась со мной о нем заговорить, но я пресекала. Слишком беспокоили сны… в них блондин был всегда на первых ролях… меня тянуло к нему. И я боялась, очень боялась, что это увлечение перерастет в нечто большее. Была уверена, что для Мишки все давно позабыто. А значит, и я должна забыть…
Глава 3
После свадьбы Агаты Ян-таки дожал Риту, уговорил на церемонию… Потому что поначалу эта парочка не желала никаких свадебных церемоний, так и жили гражданским браком… Точнее, вся семья так думала, потому что эти двое оказались очень скрытными в том, что касалось их отношений.
В день, когда Ян вырвал Риту из лап бывшего мужа, мы пережили огромный стресс. Когда я поняла, что Ритулька тряслась и переживала, что возненавидим ее, за то, что снова жизнь Яна подвергла опасности… когда она разрыдалась перед нами, я окончательно простила ей все…
Так вот, после пережитого, спустя несколько дней эта пара твердолобых упрямцев просто пошла и зарегистрировала брак, никому ничего не сказав. Ян дал кому-то взятку, и не заставили ждать положенный срок. Нам же признались… в день, когда Рита объявила, что беременна. Но наша семья столько стрессов пережила, так что особо никто не был в шоке. Ребенку радовались как сумасшедшие… а брак… на самом деле никакой разницы, есть штамп или нет.