Джонатан расхохотался.
– Лучше спроси у кузена Пелхема. Он уже вернулся и ждет внизу, хочет нас представить остальным жителям дома. Пойдем со мной.
Все еще держа в руках сверток с продуктами, Джонатан повел Льюиса вниз в маленькую столовую, где на стол уже поставили чайник, чашки, блюдца и тарелку с маленькими бутербродами, похожими на печенье. Их ждала пухленькая рыжеволосая женщина, одетая в темное платье и белый фартук. Рядом с ней стоял рыжеволосый мальчик лет двенадцати в красном свитере, темно-синих брюках и с круглыми солнечными очками в стальной оправе на носу. Сквозь темно-зеленые линзы его глаз не было видно. Мальчик казался еще толще Льюиса. Кузен Пелхем вошел в комнату, потирая руки.
– Ну вот, все собрались. Джентльмены, это миссис Гудринг, моя домоправительница и отличная повариха, и ее сын Бертрам. Миссис Гудринг, это наши гости: мои родственники из Америки – мистер Джонатан Барнавельт и мастер[5] Льюис. Пожми Льюису руку, Берти.
Льюис протянул Берти руку, но тот вытянул свою намного левее, чем нужно, и тут мальчик с изумлением понял, что Берти слепой. Он быстро схватил руку нового знакомого и быстро ее пожал.
– Рад познакомиться, – сказал Берти. – А там, где ты живешь, есть апачи[6]?
– Эмм… нет, – признался Льюис.
Берти, похоже, был разочарован.
– А ковбои?
– Ковбоев тоже нет, – ответил Льюис. – Мы из Мичигана.
– А-а. А что есть в Мичигане?
– Ну, фермеры, рабочие… просто люди, – пожал плечами Льюис.
Кузен Пелхем разливал чай.
– Прекрасно, прекрасно. Вы отлично поладите. Но гостям с дороги надо отдохнуть, Берти, а потом вы вместе поиграете, идет?
– Конечно, сэр, – сказала миссис Гудринг. – Вам что-нибудь еще нужно, мистер Барнавельт?
– Возможно, миссис Гудринг захочет посмотреть, что мы тебе привезли, – сказал Джонатан и положил сверток на стол.
– Да что вы, – запротестовал кузен Пелхем. – Не стоило… Но раз уж привезли, давайте посмотрим.
Он потер руки и одним махом разорвал оберточную бумагу, точно шестилетний малыш в новогоднее утро. Все заохали и заахали, а при виде пачки чая кузен Пелхем просиял.
– Первоклассно! – воскликнул он. – Ты очень добр, кузен. Не могу не признать, что все это очень кстати! У нас тут с продуктами туговато. Правда, огромное тебе спасибо! Миссис Гудринг, будьте так добры, отнесите все эти богатства на кухню.
– Да, сэр, – сказала миссис Гудринг, расплывшись в довольной улыбке. – Что-нибудь еще нужно, сэр?
– Нет-нет, ничего не нужно. Спасибо, миссис Гудринг.
Миссис Гудринг положила руку на плечо Берти и повернула его к двери.
– Пока, Льюис, – сказал Берти.
– Еще увидимся, – ответил Льюис и тут же покраснел. Вдруг Берти обидится или расстроится из-за слова «увидимся»? Но, к счастью, слепой мальчик никак не отреагировал и вместе с мамой вышел из комнаты. Миссис Гудринг очень бережно несла перед собой коробку с продуктами, будто это был святой Грааль[7].
– Немножко рановато для ланча, но мы это называем «перекус», – сказал кузен Пелхем. – Льюис, попробуй булочки. У миссис Гудринг они получаются великолепными.
Булочки и правда были хороши – румяные, теплые и с джемом. Пелхем и Джонатан стали обсуждать других родственников. Пользуясь случаем, Льюис набрался смелости и спросил:
– Кузен Пелхем…
– А? – отозвался тот. – О боже, пожалуйста, не называй меня Пелхемом. Меня никто так не зовет. Вот уж почти семьдесят лет я для всех просто Пелли. Так куда проще, правда? – улыбнулся он.
Льюис невольно улыбнулся в ответ.
– Эмм… Пелли, а что у Берти с глазами? – спросил он.
Пелли помрачнел.
– Ох… Ужасное несчастье. Это произошло в конце войны, когда Берти был еще совсем маленький. Немецкий снаряд взорвался прямо рядом с их домом. Миссис Гудринг не пострадала, а вот Берти лишился зрения. Вскоре после этого его отец погиб на фронте. Дед Берти когда-то служил у моего отца, и когда я узнал, что случилось, то взял миссис Гудринг на работу экономкой. Она просто сокровище.
Льюис проглотил подступивший к горлу комок. Он знал, каково это – потерять отца.
– Нельзя ли что-нибудь для него сделать, Пелли? – тихо и серьезно спросил Джонатан.
– Ну, доктора ничего не обещают, – вздохнул Пелли. – Боюсь, что Берти смирился со слепотой. Но он замечательный парень. Я уверен, Льюис, что вы подружитесь.
– Конечно, – сказал Льюис. Ему стало стыдно. Снаружи Барнавельт-мэнор показался ужасно мрачным, но теперь мальчик видел, что ошибся. В этом доме жили добрый кузен Пелли, заботливая миссис Гудринг, приветливый Берти и услужливый старый Дженкинс – благодаря им старинный особняк оказался гораздо уютнее, чем на первый взгляд. Нельзя судить по внешности, подумал Льюис. Шерлок Холмс сразу бы это понял.