– И не стыдно, пигалица? – спросила ядовито, замахнувшись веером.
Мари ловко отскочила, с трудом сдерживая желание сплести что-нибудь этакое.
– Попрыгай мне тут! – не унималась незнакомка. – Мало того, что этот негодяй унизил всю нашу семью, так теперь еще и с шу якшается!
– Вы бы поосторожнее с выражениями. О Короле говорите, – не сдержалась Мари.
– Да я тебе! Языкастая нашлась! – дама снова замахала веером.
– Девчонка права, зу Арива. Не стоит обсуждать Его Величество в подобном тоне.
Обе вздрогнули, не заметив появления нового секретаря паучихи Сесилии Кейли. Явилась она вовсе не ради помощи Мари.
– Но не переживайте, – добавила Сесилия мстительно, – Королева Северина жаждет лицезреть шу для разговора «по душам». Отыграется и за вас, и за весь Дворец. Идем, Ситэрра. Ее Величество не любит ждать.
Мари пошла за Сесилией, но исключительно, чтобы избавиться от компании разъяренной дамы. На «разговор» к паучихе она не собиралась. Обойдется дражайшая бабуля. И новая секретарша заодно. Вряд ли старая мегера обрадуется, когда та не выполнит задание во второй рабочий день.
– И не стыдно тебе? – поинтересовалась Сесилия издевательским тоном. – Не стесняешься бегать к Королю на свидания, так пощадила бы чувства пожилой стихийницы. Она, между прочим, дочь потеряла. Дочь, которую после смерти смешали с грязью.
– Дочь? – переспросила Мари, не понимая, о чем речь.
– Зу Арива – мать Королевы Лираны. Первой жены Короля. Точнее, первой из трех фальшивых жен.
Мари закусила губу. Вон оно что. Неудивительно, что дама злится. Папенька Хлады, помнится, и вовсе пытался убить обманщика, унизившего дочь.
– Что ты плетешься еле-еле? – гневно поинтересовалась Сесилия. – Поторопись.
Мари отметила в уме, что нахалка перешла на «ты», и остановилась.
– О! А я не сказала? Я с тобой не иду. Можешь передать Ее Величеству, что я подчиняюсь Королю и не прибегаю по ее зову.
– Если не пойдешь по-хорошему, отведу силой, – пообещала Сесилия.
– Рискни, – улыбнулась Мари. – Я – высшая, в отличие от тебя.
Она не стала дожидаться реакции. Ушла, но прежде создала ледяную стену между собой и новой секретаршей паучихи. Еще нанесет удар в спину. С нее станется...
Мари не пошла в секретарский зал, попыталась вернуться в апартаменты, но в коридоре обнаружила новых «зрителей», поджидавших ее возвращения. Не придумав ничего лучше, она развернулась и отправилась на поиски отца. День во всей красе показал, что нужно срочно что-то решать. Дети Зимы не успокоятся. Делать вид, что ничего не происходит, бесполезно. Не ровен час, кто-нибудь выкинет фортель. Опасный фортель.
– Его Величество занят, – объявил старший стражник из личной охраны Короля, преградив путь в его покои.
– Так доложите о моем приходе, – потребовала Мари. – Сейчас же!
Месяцы назад она бы не посмела говорить со стражей в подобном тоне. Да и пару дней, наверное, тоже. Но сейчас злость зашкаливала. Требовала выхода. Как ни странно, стражник повиновался. Видно, решил, что ссориться с Королевской фавориткой опасно. Зашел внутрь, а вернулся в компании Грэма.
– Заходи, – кивнул он Мари и строго посмотрел на стражников, мол, только посмейте злословить.
Она не обрадовалась присутствию нареченного наставника. Предпочла бы говорить с отцом наедине. Год назад Грэм не увидел ничего страшного в сплетнях. Но теперь все иначе. Гораздо серьезнее. И если он вновь начнет уверять, что все в порядке, хваленой выдержке тайной Принцессы конец.
– Ты вовремя, – проговорил он, закрыв двери в коридор. – Мы как раз обсуждаем ситуацию. Мерзость та еще вышла.
Мари поежилась. Звучало так, будто она во всем виновата. Хотя Грэм вряд ли на это намекал. Он бы обошелся без намеков, сказал бы прямо.
Инэй стоял у окна, сложив руки за спиной. Даже не видя его лица, дочь поняла, насколько сильно он напряжен. И зол, само собой.
– Тебе нужно уехать на время, – проговорил Инэй, оборачиваясь. – Отправишься на срединную территорию. С официальным поручением.
Мари запротестовала. Побег? Во Дворце решат, что она струсила. Это только подтвердит чужие подозрения. И ее вину.
– Какая разница, что они решат. Главное, чтобы ты была подальше.
– Ты согласен? – Мари повернулась к Грэму.
Тот поморщился.
– И да, и нет. С одной стороны, я за то, чтобы дать отпор. С другой... хм... как говорят: с глаз долой...
– О! То есть, все посчитают, что я больше не в фаворе, раз сослали куда подальше, и постепенно все забудут?
Грэм нервно кашлянул, предупреждая, что Мари перегибает. Но она с вызовом посмотрела в ледяные глаза отцу.