— Тумиша, вот ты и очнулась, родненькая. Не терзай себя, надо жить. Детей своих пожалей, слышишь? — сходу начала повторять Раиса, не умолкая.
— Где они? — спросила она. Все отчетливо понимали, что речь идет о погибших Адлане и Рамзане.
— Только не волнуйся, тебе сейчас нужен покой, так врач сказал, — начала успокаивать ее Зина.
— Где они? — еле спросила она опять, сама не понимая, к кому конкретно обращается.
Подошел Ахмед и присел рядом на краю кровати. В комнате стояла неимоверная тишина. Только изредка было слышно, как кто-то всхлипывает. И снова не мало повидавший на своем веку грозный горец не смог совладеть с собой и тихо заплакал.
— Прости нас, Тумиша, мы не смогли уберечь вас. Мы всех достойно похоронили. Весь поселок у нас в трауре. Даже детей не пожалели, в том числе и младенца. Ты чудом осталась жива, мы молились за тебя. Это были дьяволы в человеческом обличье. Но надо жить. Дети у тебя славные. Вон Расул смотри, уже взрослый тебе помощник, — утешал ее Ахмед. От слез за эти дни глаза у него были красные. Как ни старался, но совладеть с собой старик не мог. Тем временем Тумиша молча слушала Ахмеда, какое-то невероятное спокойствие овладевало ею.
— Не надо так горевать, никто не виноват в этом. Видимо, такова наша судьба, ведь все в руках Аллаха, — сказала Тумиша уже на удивление присутствующих, успокаивая деверя.
— Слава Богу! Господи, как хорошо, что ты с нами, — начала опять Рая. Понимая, что Тумише надо побыть одной с детьми, уже обращаясь ко всем присутствующим, объявила, что надо оставить больную одну и что она побудет с ней.
— Да-да, — следом повторила Зина. — Теперь все страшное позади и долгих лет нашей Тумише, — как бы стараясь подбодрить, произнесла она, — я тоже останусь. Надо поставить ее на ноги.
Тумиша пролежала в постели больше месяца. Рая всегда была рядом, только изредка уходила к себе ночевать.
Зина приходила рано утром и только вечером уходила домой. Иногда ездила в город за лекарствами для Тумиши. Общими усилиями Тумишу поставили на ноги. Часто наведывался Ахмед, приносил продукты, утешая детей и Тумишу, что он их в беде не оставит.
Дети взрослели на глазах. Распределив обязанности между собой, они самостоятельно занимались хозяйством. Расул на правах мужчины больше возился во дворе. Особо старательно ухаживал за коровой, доить которую приходилось Зине. Жизнь продолжалась, несмотря ни на что.
Возрождение
Война не решает никаких проблем; победа действует так же губительно, как и поражение
2009 год. Грозный, да и поселок Алды не узнать. Возрождение республики происходило как в сказке «По щучьему велению», такими темпами, что поверить в это было невозможно. За считанные годы был восстановлен весь жилой фонд, а также энерго— и газоснабжение не только городов, но даже самых отдаленных горных сел. Проложены дороги, обустроены скверы и парки. Заново построены больницы, школы, детские сады, возобновили свою деятельность высшие и средние учебные заведения. Благодаря руководству республики население зажило мирной, созидательной жизнью. Одним словом, к этому времени республика залечила все военные раны и вышла на новый уровень развития. Следов от военных действий практически не оставалось, многие стали отходить от этого навязанного войной кошмара.
Люди не покладая рук строили, созидали, придавая новый неповторимый облик родному краю.
С вовлечением всего населения стали проводиться массовые субботники. У людей появилась надежда на светлое будущее. Тем не менее, девиз «Никто не забыт и ничто не забыто» остался в душе каждого человека, которого затронула война. Войны конца ХХ — начала ХХI веков — самые страшные и печальные трагические страницы в истории чеченского народа.
Тумиша всегда вставала рано, никак не могла расстаться с коровой. Родственники уговаривали продать ее, но мать семейства наотрез отказалась. Всем говорила, что из-за нее она на ногах, иначе давно бы была прикована к постели. Действительно, после такого тяжелого стресса Тумиша долго не могла прийти в себя — слишком большая была утрата. Горе сломило ее.
Она часто думала о том, что было бы лучше, если бы она тогда умерла, но тревога за будущее детей, чудом оставшихся в живых, успокаивала ее. «Значит на то воля Аллаха», — всегда любила повторять она.