Трудно было ее не понять. В атласном пеньюаре с бесконечными рюшами и складками, она была ходячей рекламой своей профессии.
Дебора поднесла стакан к глазам:
— Что это?
Послышалось жужжание домофона. Женщина подошла к нему и нажала на кнопку, открывающую дверь.
— Сегодня здесь людно, как на вокзале Виктории.
Она кивнула на питье, вынула карточку из кармана и протянула ее Деборе:
— Всего лишь соки и витамины. Немного овощей. Немного тоника. Я все написала. Надеюсь, ты не сердишься, а, судя по всему, тебе это еще понадобится. Пей. Давай же. — Она подождала, пока Дебора поднесет стакан ко рту. — Очень красиво, — сказала она о фотографиях. — Твои?
— Мои. — Дебора прочитала список ингредиентов и не нашла ничего хуже капусты, которую всегда ненавидела. Поставив стакан, она вытерла руки о тряпку, которой перевязала запястье. Потом вспомнила о прическе. — Интересно, на кого я похожа!
Женщина улыбнулась:
— Я сама такая до ночи. Но мне все равно. Какая разница? А ты отлично выглядишь, на мой вкус. Как питье?
— Ни на что не похоже.
— Мой рецепт. Надо бы запатентовать.
— Ага. Правильно. Это вкусно. Спасибо. Ради бога, извини меня.
— Да нет, было здорово. Тут неплохая слышимость, и я прислушивалась, боялась, как бы не дошло до мордобития. Моя квартира по соседству. — Она показала большим пальцем на левую стену. — Тина Когин.
— Дебора Коттер. Въехала вчера вечером.
— А, так вот почему было шумно, — усмехнулась Тина. — Надо же, а я представляла себе выяснение отношений. Ладно, проехали. По тебе не скажешь, что ты моего поля ягода.
Дебора почувствовала, что краснеет. Вряд ли в такой ситуации стоит говорить спасибо.
Но какой-то ответ все же нужно было подыскать. Тина занялась тем, что стала рассматривать свое изображение в стекле на одной из фотографий. Она поправила волосы, внимательно осмотрела зубы, провела длинным ногтем между двумя передними.
— Плохо дело. И макияж не спасает. Десять лет назад попудришь носик, и все дела. А теперь? Часами просиживаешь перед зеркалом, а толку никакого.
В дверь постучали. Сидни, решила Дебора. Интересно, что сестра Саймона скажет о нежданной гостье, которая завороженно изучала фотографию Линли, словно он был источником ее будущего благополучия.
— Попьешь с нами чаю? — спросила Дебора.
Тина повернулась к ней. Приподняла бровь.
— Чаю? — Она проговорила это слово так, как будто не произносила его уже много лет. — Очень мило с твоей стороны, Деб, но я лучше пойду. Трое — это слишком много. Имей в виду. Я уж знаю.
— Трое? — пролепетала Дебора. — Но я жду гостью.
— Да нет же, — засмеялась Тина. — Я имела в виду стол. Он немножко маловат, дорогая, я ведь люблю пожестикулировать, когда пью чай. Вот допьешь, что в стакане, и принесешь его мне. Хорошо?
— Да. Спасибо. Обязательно принесу.
— Тогда и поболтаем вволю.
Махнув рукой, Тина открыла дверь и, с сияющей улыбкой на лице скользнув мимо Сидни Сент-Джеймс, исчезла в коридоре.
Глава 3
Питер Линли выбрал себе квартиру в Уайтчепел не за уют и не за расположение. Никакого уюта тут не было и в помине. Что касается расположения, то дом действительно находился недалеко от метро, но был он довикторианской постройки, как и другие в этом районе, которые никто не собирался чистить и реставрировать в ближайшие тридцать лет. Тем не менее и дом, и квартира устраивали Питера — с его теперешними потребностями. Самое главное, они устраивали его кошелек, который, как правило, был пуст.
По его расчетам, зелья хватило бы еще на две недели, если бы они были экономны и довольствовались пятью порциями за ночь. Ну шестью. Тогда днем у них было бы время подыскать себе честную работу. Что-нибудь коммерческое для него. И новые представления для Саши. У него хватило бы ума для коммерции, да и внешность не подвела бы. А у Саши есть ее искусство. Могла бы попробовать себя в Сохо. К примеру, как в Оксфорде: голая сцена, только луч света. Саша сидит на стуле и позволяет, побуждает срывать с себя тряпки, все до последней нитки. «Познай себя. Пойми свои чувства. Говори все без утайки». И все время улыбается, дает знать, что она выше всех, а он, единственный, гордится ею, потому что знает ее. Выше голову, держись уверенно, опусти руки. Я есть, говорит ее поза. Я есть. Я есть.