Из мастерятника меня передали хозяину ресторана. Высокому взрослому человеку с большим пивным животом и внушительной лысиной. Все в лагере были какие-то растерянные. Мастера сидели молча, угрюмо поглядывая на ярко-оранжевую рацию. Лагерь мастеров обычно держится на игре особняком, являясь единственным воплощение стабильности в море ролевого хаоса. Но сейчас тут была прямо какая-то пустыня. Я, пользуясь случаем, протянул мастеру по боевке свой пистолет, и он, внимательно его осмотрев и отстреляв несколько цветных патронов по запачканной алой краской мишени, молча приклеил прямо на ствол маленькую бумажку с надписью: «одобрено». Вот. Теперь я официально вооружен и очень опасен.
– Голодный? – поинтересовался ресторатор, – ща насыплю тебе чего-нить поклевать.
Во время беседы стало заметно, что игрок он ещё не старый. Это мне так показалось из-за его большой лысины и несвежего цвета лица. Но голос и манеры собеседника принадлежали человеку тридцатилетнему. Не удивительно, что я ошибся, ведь люди так по-разному стареют. Звали его Арсин, и он был из местных. Других на игру рестораном и не приглашают. Но это не мешало мужчине сетовать на грубость аборигенов. Накануне вечером какие-то пьяные бугаи из ближайшей деревни заехали на своей машине прямо в недостроенный ресторан, и сломали барную стойку. Хорошо, что соседняя локация на помощь подоспела! Разобрались с обидчиками, да и с ремонтом потом помогли. Бесплатно, хоть и гномы.
В ресторане меня усадили на задворках, за шатром. Вручили два ведра помытой картошки и нож. Арсин, широко улыбаясь, поставил рядом со мной тарелку зеленых яблок и бутылку воды. В городе он держал своё небольшое кафе, которое летом обычно простаивало. Вот хитрец и подрабатывает, вывозя на большие столичные игры свой огромный кабак. Мужчина знал толк в еде, и не стал бы предлагать эльфу яичницу или пирожок с мясом. Хотя от каких-нибудь картофельных оладий я бы не отказался. Я немного погрыз яблок, и уткнулся в работу. Хозяин ушел на полигон раздавать рекламные визитки. Его ресторан работал и за игровые деньги, и за обычные. Отбрасывая в тазик с водой очередную очищенную картофелину, я разглядывал внушительный строй коробок с алкоголем. В кабаке у меня за спиной кто-то тихо беседовал, и я от скуки начал прислушиваться.
– Да вы поймите, – мрачно ворчал какой-то молодой парень, – я не могу отвечать за каждого игрока. Их только сейчас больше трех тысяч, а днем ещё опоздавшие заедут. Ни поймать каждого за руку, ни удержать силой не в состоянии ни одна мастерская группа. Это невозможно.
– Я тебе верю, – отвечал ему приятный тягучий мужской баритон, – и ни в чем пока что не обвиняю. Я просто хочу прояснить ситуацию. Ты отказываешься от помощи следствию, Анрдри?
– Рад бы, – вздохнул невидимый Андри, – но не представляю себе, как. Да и вы, как мне кажется, плохо понимаете, с кем имеете дело.
Я осторожно отложил неочищенную картофелину и нож. Стараясь ступать как можно тише, прокрался ко входу в шатер и заглянул внутрь. За большим деревянным столом сидели трое. Одного из них я не по интернету видел впервые, и потому не сразу узнал. Это был Главный Мастер игры, Андри. А вот его собеседников я опознал с лету, хотя раньше не видел ни разу. Это были два стража, эльф и человек. Последний держал на коленях маленькую чистенькую собачку в форменной жилетке с надписью: «Я служу!» У нас нет ничего похожего на тайную полицию из фантастических романов. Нет коррумпированных чиновников или продажных полицейских и вот почему. Каждый, кто поступает на работу в органы власти, получает себе на лицо специальную метку. Ни стереть, ни как-то по-иному избавиться от этой метки нельзя. Да никто и не стремится. Это красиво, нравится девушкам и вызывает уважение у окружающих. Но лишь в том случае, когда вся служба в целом безупречна и служит гражданам.