– Как?! Мне?! – ахнул Роджер. – Но… Но я… Я ведь всего лишь капитан…
– А я – всего лишь капрал, – парировал Старик, весло поглядывая на растерянного гостя, – Дело не в звании, дело в системе, которая после своего создания и отладки работает по своим, уже неподвластным нам законам… У вас, я вижу возникли вопросы?
– Да, господин командующий… – Роджер судорожно сглотнул. – Это наверное глупо и бестактно… Но мне и впрямь интересно – капралом каких войск вы служили до…?
Роджер замялся, испугавшись собственных слов. Как бы не отпугнуть так здорово повернувшеюся к нему лицом судьбу…
Железный Капрал усмехнулся:
– Правильно поставленный вопрос таит в себе и часть ответа. Вы пытаетесь понять, как может капрал командовать мощной военной машиной? Ну, что ж. Попытайтесь, попытайтесь. Хотя я вам отвечу. Я был и остаюсь капралом военной логистики. Между прочем, это не закрытая информация. Об этом написано в моей книге…
– «Железной поступью»! – подхватил Роджер, – Да, да! Я прочитал ее запоем! Как и все в моей части. Только многого не понял…
Роджер внимательно смотрел на Старика – насколько позволяло чувство почтения и такта. Теперь кое-что начинало проясняться…
– Логистика – основа системы, – произнес Железный Капрал, – Структура, отлаженная, как часовой механизм. Никакого пресловутого человеческого фактора. Только умные машины, планирование и распределение ресурсов, в том числе – и человеческих.
– Основа – не люди, а сухие цифры и статистика, – задумчиво произнес Роджер.
– Именно, – кивнул Старик, – статистика. Впрочем, это уже вне вашей компетенции, как вы удачно уже изволили выразиться. Здесь свои герои. Ну, а вы, друг мой, принимайтесь-ка за новую работу. Это будет неплохой трамплин в вашей карьере…
– Так точно! – выпалил Роджер.
– Постарайся, дружок, – Старик по-отечески похлопал Роджера по плечу, – уж не подведи меня… Эй, дежурный! А ну, заверни-ка капитану бутербродов в дорогу!
Железный Капрал, казалось, едва не прослезился, провожая Роджера до дверей.
– Обещаю оправдать ваше высокое доверие! – браво отчеканил Роджер.
Хотя этот железный Старик, в котором, как ни странно, все еще жило что-то человеческое, в глубине одинокой капральской души, хотел бы, наверное, другого ответа. Возможно – просто слова сыновней привязанности. Кто их поймет, этих великих диктаторов…
Но Роджер был уже далеко: его мысли черными демонами носились в холодном пространстве меж далеких враждебных планет, на одной из которых скрывалась ненавистная ему с некоторых пор живая душа…
– Мой, капитан, вы это серьезно?
– У нас, что принято обсуждать приказы?
Лейтенант Аурико смотрел на Роджера выпученными глазами. Роджер старался держать себя в руках. Этот наглый лейтенант своим поведением неприятно напоминал ему его же самого. Надо будет засунуть его в самое месиво предстоящей операции, чтобы неповадно было.
Хотя, говоря по правде, Роджер вполне понимал недоумение подчиненного. Вообще, в последнее время Роджер полюбил озадачивать коллег собственной непредсказуемостью. И это он мог себе позволить: за его спиной зловещей для прочих тенью стоял сам Старик, ревностно следя за реализацией новой доктрины оперативной разведки. «Спровоцированный сепаратизм» как направление деятельности в принципе не вызвал у разведчиков особого недоумения. Все давно ждали подобного поворота в шедшей по накатанной работе.
Удивлял подход к реализации данной задачи со стороны нового руководства в лице молодого капитана оперативной разведки. Старые прожженные волки нелегальной и диверсионной работы не могли взять в толк, какой логикой руководствуется Роджер в поисках очередного объекта для обработки. То есть планеты, потенциально годной для присоединения к Директории.
Приходилось верить, что этот выскочка, пригретый Самим, знает, что делает. Тем более, что подходил он к работе решительно и безо всякого намека на сомнение.
Роджер понимал, что ропот вокруг его проекта не сулит ничего хорошего. Но его это мало волновало. Ведь не будешь объяснять всем и каждому, какие мотивы заставляют его манипулировать громадными материальными и людскими ресурсами тем или иным образом.
Зачем, к примеру, подчиненным знать, что поисковые машины специального вычислительного центра надрываются теперь в неустанной охоте за одним-единственным объектом – нелепым желтым флагом с бубенцами? Все разведывательные, метеорологические, связные и прочие спутники Конфедерации и иных образований, до которых дотянулась невидимая паутина разведки Директории маниакально искали этот кусок тряпки. Только этот флаг имел значение – а вовсе не напряженная творческая работа огромного коллектива аналитиков, тех, кто выискивал бреши в политических и экономических системах чужих миров.
И теперь, когда перед Роджером, наконец, появился вызывающий трепет снимок, его сердце стало биться учащенно, зрачки сузились, а на щеке начала нервно подергиваться мелкая мышца. Как объяснить этому лейтенанту, что все усилия надо бросить именно на ЭТУ планету, откуда равнодушный метеозонд мимоходом выхватил изображение веселого желтого флажка?
Испуганное недоумение этого салаги понятно, как понятен тот вой, что обязательно поднимется в аналитическом отделе. Потому что этот вожделенный артефакт был найден в совершенно, ну просто дико неудобном месте.
А именно – в секторе, занимаемом более, чем независимой и могущественной Корпорацией.
Роджер мысленно восхищался идеей сепаратистов спрятаться под крылышком Корпорации. Еще бы – Корпорация была серьезным образованием, и, как предполагали некоторые – куда более мощным, чем сама полуразложившаяся Конфедерация.
Никогда и никому в правительстве и военном руководстве Директории не пришло бы в голову связываться с этим монстром. Во всяком случае, о подобном Роджер даже не слышал. Корпорация была не просто союзом планет, и даже не мощным политическим образованием. Это была самая настоящая черная дыра на теле Конфедерации, наводящая страх и трепет на правительства и тех, кто ворочал капиталами.
Достоверных сведений о сущности Корпорации вообще ни у кого не было. Но все сходились на одном простом мнении о ней: там царило полное презрение к общепринятым законам и правилам. Корпорация была чем-то вроде паразита на теле разбросанного по Галактике человечества. Там исчезали и корабли и грузы. Туда проваливались многомиллиардные состояния. Там пропадали люди – независимо от социального статуса и собственного могущества. Корпорация не боялась ни Звездного патруля, ни объединенных сил Конфедерации, ни начинающей задирать нос Директории. Кто-то считал, что это – гигантское логово космических негодяев, пиратов и прочего сброда. Другие утверждали, что там проводят свои темные делишки сильные мира сего (точнее – «сих миров»). Так или иначе – добрый десяток планетных систем оставался белым (или черным) пятном на звездных картах обжитой и привычной всем Галактики.
И надо ж было треклятому клоунскому флагу оказаться именно там!
По идее, Роджер должен был бы испытывать подавленность от нависших над ним перспектив расхлебывания заваренной им же самим каши. Но он, напротив, чувствовал прилив сил и нездоровое возбуждение. Опасность казалась ему смехотворной по сравнению с перспективой снова пересечь свой путь с НЕЙ…
И теперь, отдавая приказания этому лейтенанту, он любовался противоречивыми эмоциями, искажающими лицо подчиненного.
– Значит так, – говорил Роджер, – Резидентуры у нас нам нет. Это просто факт, с которым предстоит считаться. На основательную подготовку времени тоже нет. Поэтому высадку на Минерву произведем в обычном нелегальном режиме…
– Но какой смысл? – недоумевал лейтенант, – Как будет работать механизм «спровоцированного сепаратизма», если наши аналитики ни черта… простите… ничего не знают о планетах Корпорации?