Попался герой-разбойник, как водится, на любви. Такой же нежной и трепетной, как и у моего дядюшки. Лазил, лазил к любимой в окошко, там Рик его и вычислил. Чуть надавил на «нежную возвышенную девушку», та и сдала возлюбленного за награду. Кажется, в три тысячи золотых.
Получила она из этой награды не больше сотни. Задатком. Потом Рик загремел в тюрьму. А про поимку незаконного сыночка доложить еще не успел. Хотел сюрприз сделать господину.
Мишель послушала его без разговоров. Приказала доставить к себе Анри Миллена — и сделала ему предложение. Титул. Земля. И пост ее личного телохранителя.
Анри никогда дураком не был. И что его ждет — понимал. Согласился ли он?
Глупый вопрос.
Тут капитан стражи — ставленник ее братца — немного поорал. Не понравилось ему, видите ли, что его — в отставку, а на его место кого-то другого. Вот и попытался поскандалить. Почему попытался? Так полноценного скандала не вышло. Марта ему помогла замолчать. Скромным проклятием часика на три. В ее исполнении это звучало как: «Чтоб у тебя, гада, язык отсох». Он и отсох. Но поскольку Марта сильным некромантом никогда не была — часа на три.
По прошествии этих трех часов капитан опять-таки не угомонился. Что поделать, принц Рудольф не любил людей умнее себя. Вот капитан принцессиной охраны и побежал жаловаться на некромантку. Мол, прокляла, гадина, три часа только мычал…
Принц Рудольф тут же к сестре. Так, мол, и так, вы из тюрьмы пожелали преступницу забрать, а она как есть некромантка и ведьма. Моего человека прокляла. Верните-ка вы, сестрица, ее на костер, пока не поздно. Душу погубите… — и прочая чушь в этом роде.
Только вот принцессу этим уже было не запугать. Посмотрела она ласково на братца, на капитана, который за его спиной терся, оскалилась и спрашивает:
— Не такая ли Марта некромантка, как я — поджигательница? Нет уж, в этом герцогстве слишком любят невинных людей мучить. Никого я им не отдам. А вы, братец, лучше подумайте, что отцу скажете. Ему ведь тоже будет интересно, почему со мной так поступили.
Принц Рудольф аж позеленел весь. А принцесса времени терять не стала. Перевела добрый взгляд на капитана и говорит:
— Капитан, нехорошо клеветать на бедную девушку. Язык у вас, наверное, от злости не работал. Но вам повезло. Говорят, у клеветников они вообще отваливаются. И нос гниет, как у жертвы дурной болезни. Правда, Марта?
Марта уставилась в упор на принца и улыбается во все свои сорок зубов.
— Истинная правда, — говорит, — ваше высочество. Светлый Святой мерзавца метит. Нос гниет, язык отсыхает, глаза вытекают…
И чуть силу свою отпустила. По комнате словно холодом плеснуло. Так что бежали оттуда и принц, и его капитан. Быстро и качественно.
На следующий день посольство в обратный путь тронулось. Мишель очень настаивала, дескать, на родной земле ей поправляться будет легче. О том, что Анри лучше убрать с территории герцогства, у Рика семья уже в Раденоре, а Марте вообще все равно куда ехать — были бы друзья рядом, не говорилось. Но все четверо это понимали.
Такой вот вышел расклад. Две дамы, два валета с одной стороны. И валет бубен и дама пик — с другой.
По дороге домой Абигейль пыталась подобраться к Мишель. Один раз. На постоялом дворе. С лихвой хватило. Когда Марта попросила чуть подождать, сейчас, только госпоже косы заплетут — и сразу же ее примут…
Абигейль и присела на диванчик в комнате. А из-под диванчика — дохлая крыса. Вонючая. Наполовину разложившаяся. И давай по ее юбкам карабкаться. И к лицу норовит, к лицу…
Визгу было…
Абигейль из комнаты вылетела вперед своего визга. А только крысу по дороге потеряла. Мишель хохотала до слез, но когда к ней явился братец, сделала серьезное лицо. Братец ей опять — некромантка, ведьма, я вашу служанку сам на костер определю! На святое покусилась! На жену! Любимую!! Мать наследников!!!
И вот тут Мишель разозлилась. По-настоящему. Но виду не показала. И ответила в том духе — что, крысу покажете? Нету? Тогда извините. Клевета-с! А вообще, крысы, да еще дохлые, — верный признак нечистой совести у человека. Вас, братец, они еще не мучают? Сестру пытать? Да еще по подозрению в попытке братоубийства!
Принц Рудольф еще пытался храбриться, но под двойным испепеляющим взглядом Мишель и Марты получалось у него из рук вон плохо. С тем и ушел.
А крысы их потом всю дорогу посещали. Дохлые. Либо разлагающиеся, либо скелетиками. Что по пути попадалось. Марта специально старалась. Только надолго поднять крысу не могла. Но Рудольфу и того хватило. К столице Раденора он подъехал заметно исхудавший и осунувшийся. Да и Абигейль за эти двадцать дней заметно подурнела. Жаль, что не поумнела.