- Кажется, утихает, - голос брата Зенона дрогнул - то ли от пережитого ужаса, наверняка добавившего седых волос, то ли от промозглой ночной сырости.
Пожилой паладин матери-церкви со сбившимися в спутанную гриву седыми волосами долго всматривался, вслушивался туда, откуда их примчали кони, затем кивнул.
- Похоже, да, - он засмеялся нервно, тряхнул головой. - Что, и вас проняло, братие?
Святой брат Зенон осуждающе поджал губы, благо в неверном мерцании звёзд того никто не мог заметить. Вот же жеребцы эти воины - сами от страха чуть полные доспехи не наложили, а всё туда же... но самое главное не то. Не то, что немалый отряд служителей и воинов церкви Хранителя едва не отправился к праотцам. И не то, что не совсем верно прочтённая молитва, когда один из младших послушников ошибся строкой, едва не доконала людей и животных, разлетаясь вокруг невидимыми, но столь хорошо ощущаемыми ошметьями. А то, что всё-таки сработало - и почти чистый ещё требник с наспех записанными новыми текстами молитв-заклятий обретался у святого брата за пазухой, для пущего спокойствия прихваченный ещё и грубой верёвкой пояса. Но вслух он ответил совсем другое.
- А ведь знатно приложили лесным демонам, - он привычно сотворил над собою знак Хранителя и покосился в ночную тьму, с неудовольствием ощущая, как медленно из поджилков утекает противная дрожь первобытного, слепого ужаса.
- Что да, то да, - паладин хмыкнул, понимающе похлопал по загривку всё ещё нервно подрагивающего коня. - Вся эта нечисть валилась наземь толпами - любо-дорого поглядеть. И накрыли одним махом неплохой кусок - почти полсотни акров?
Лишь недавно получивший сан адепта брат Зенон призадумался ненадолго. Кто б мог подумать, что второе благословение Клауса-дивотворца, которое знает наизусть каждый даже начинающий верующий, при некоторой фантазии и чуть более вольном толковании прочтения превратилось в такое грозное оружие, одним ударом испепелившее зелёные исчадия в громадном лесу? Если б ещё тот щенок не ошибся, выжгло бы ещё больше, да и столь позорно удирать от отката не пришлось бы... нет, братие - епитимью тот послушник всё-таки заработал...
И всё же, следовало признать, что назначенные на сегодняшнюю ночь полномасштабные испытания, в глуши да подальше от досужих глаз, прошли более чем успешно. И теперь святая церковь получила новую силу - грозную, страшную для врагов и неодолимую. Прав был умудрённый годами постов и молитв брат Серафим, что с помощью благости Хранителя можно обратить силу лесных демонов против них самих же.
Брат Зенон старался не вспоминать, что знания обо всём этом матери-церкви принесла одна блудная и надо признать, весьма смазливая овца... как там, бишь, её звали? Да и неважно - тайный совет клириков уже списал её, сбросил со счетов. Нет ей места в дальнейших планах. Надо будет на днях наведаться к потаскушке - пригрозить отлучением да анафемой, а там глядишь, и в свою келью на пару-тройку ночек затащить. Потом можно и солдатне в казармы отдать, парни заслужили лакомый кусочек. Ничего, что блуд есть дело хоть и сладкое, но греховное - усерднее молиться да каяться станут... а сестру потом в назидание другим на костёр, и всё будет шито-крыто.
От таких и подобных им размышлений святой брат пришёл в весьма благостное - если не сказать распрекрасное расположение духа. Настолько, что даже великодушно не одёрнул младших паладинов и братьев, что после схлынувшего неодолимого ужаса стали сыпать уж вовсе неподобающим словоблудством. Что ж, их можно понять - сам трясся как овечий хвост. Едва совсем не настигла костлявая. Мыслишки грязные да трусливые появились - да так и просились на язык, чего уж тут лукавить самому с собой.
Ничего-ничего, не согрешив - не покаешься!
В полутьме зажатого меж грубо обработанных каменных стен тоннеля мелькнула еле заметная, но куда плотнее воздуха тень. Она сунулась было на перекрёсток подземных галерей, скупо освещённый чадящим факелом в ржавом железном держаке, неслышно шарахнулась назад. Выждала, пока по перпендикулярному проходу пройдёт суетливый монах-переписчик, и сунулась к своей неведомой цели опять.
В пару прыжков призрачная тень преодолела опасный участок и вновь углубилась в каменный лабиринт, всматриваясь в грубые стены в поисках одной только ей ведомых знаков.
Велика храмовая библиотека известного далеко за пределами Старого Королевства сорокаколонного храма. Естественно, кроме открытого для публичного доступа отделения, тут имелись и запасники для редких трудов и вовсе уж уникальных, дошедших из древности экземпляров. Но почти никто даже из высших посвящённых - круга адептов - не знал, что в глубине подземелий существовало и третье отделение библиотеки, высеченное в скальной толще сгинувшими во тьме веков мастерами.
Вернее, сгинули они как раз здесь - продрогшая не столько от стылого холода, сколь от страха Мирдль отчётливо чувствовала, что каменотёсов убили и похоронили как раз где-то здесь. И после завершения своей работы мастера так и не увидели свет солнца - церковь умеет хранить свои секреты. А что таковые непременно имеются у каждой религии, уж будьте покойны...
Ага!
Под чуткими пальцами расширившееся и обострённое в лесу восприятие уловило где-то за толщей камня пустоту. Наклонившись, женщина пристально и быстро обследовала каждый участок изъязвлённой стены. И под вроде бы ненароком оставленным грубым резцом выступом обнаружилась неприметная выщербинка - а уж отверстие в глубине её это никак иначе, чем замочная скважина?
Всего лишь на миг нахмурилась в раздумье белёсая изящная бровка, а с точёного запястья уже полилась струйкой махонькая змейка. Суетливо ткнулась в отверстие, затрепетала. И тут же застыла изогнутым рычагом.