– Дело в том, что мне крайне необходим новый секретарь. Я хочу, чтобы ты заняла эту должность и помогала мне.
Элисса поставила чашку на стол. Такое предложение... Она не верила своим ушам.
– Но это еще не все, – королева подняла пальчик с ухоженным ноготком. – У меня ты будешь работать только полдня. Я хочу, чтобы ты открыла при дворе маленькую школу. Я считаю, что все дети, живущие здесь, должны овладеть основами чтения и письма. Уверена, тебе это более чем по силам, так что никакие возражения не принимаются.
Молодая женщина судорожно сглотнула. О подобном она не смела даже мечтать.
– Это большая честь для меня, Ваше величество. – К счастью, голос у нее не дрожал.
Найрия позвонила в колокольчик, который стоял рядом с подносом. Похоже, она была довольна собой.
– Один ученик у тебя уже есть, – королева встала, чтобы поприветствовать мальчика, которого ввели в гостиную. – Познакомься с Джилом. Джил, мы с тобой говорили вот об этой даме.
Элисса не отличалась высоким ростом и теперь обнаружила, что серые глаза мальчугана оказались прямо напротив ее глаз. Кажется, где-то она его уже видела... или он очень сильно на кого-то похож. Мальчик вежливо пожал ей руку; Элисса подняла голову, посмотрела на улыбающуюся королеву, потом на своего нового ученика.
– Насколько я понимаю, – проговорила она, – нам с тобой поручено открыть новую школу, Джил. Будешь мне помогать?
– С радостью, – ответил мальчик.
Глава 2
Спеши, посланница
Молодой человек сидел на стуле с прямой спинкой. Этот стул он сделал своими руками – руками, которые сейчас сжимали полупустую кружку, стоящую на шатком самодельном столике для инструментов.
– У меня есть тайна, – тихо произнес молодой человек, глядя на призрачное существо, которое покачивалось перед ним в воздухе.
– Расскажи, – голос, прозвучавший в ответ, напоминал легкое дуновение ветерка.
– Это ужасная тайна, Ярго, – человек замолчал, его глаза удивительного голубого цвета напряженно вглядывались в глаза призрака. – Но я должен ею с тобой поделиться.
Юноша опустил взгляд и уставился на земляной пол. Он молчал, молчал и его собеседник – вернее, собеседница, ибо полупрозрачное создание, испускающее слабый зеленоватый свет, несомненно, было женщиной. И эта женщина всегда знала, когда нужно помолчать. Прошло несколько мгновений; она все так же покачивалась перед своим собеседником, ее одежды колыхались, как парус. Трудно было понять, где заканчиваются волны мерцающей ткани, пребывающие в непрерывном движении, и кончаются ее длинные серебристые волосы.
Вот уже четвертое лето голубоглазый красавец находился здесь – но почему? Этого женщина-призрак так и не выяснила. Его прошлое тоже оставалось загадкой. Ясно, что молодой человек образован и, судя по манерам, жил при дворе. Но о своей прежней жизни он сообщал не больше, чем книги, которые пылились в его домике.
Любопытство мучило Ярго с тех пор как ей поручили присматривать за таинственным гостем. Она незаметно вошла в его жизнь, однако не смогла ограничиться ролью наблюдателя. Конечно, это было явно против правил, установленных Смотрительницей Лисе – именно от нее и исходило поручение. Но Ярго была молода и пользовалась известностью среди богов Сонма. Она сама обратилась к Лисе с просьбой дать ей какое-нибудь поручение – после того, как ее божественный супруг навлек на себя гнев Повелителя и покрыл свое имя позором. Ярго решила искупить вину мужа, и Лисе пошла ей навстречу, поручив наблюдать за человеком, который представлял для Сонма величайшую ценность.
Одного взгляда этих печальных сияющих глаз было достаточно, чтобы Ярго влюбилась. Конечно, ее чувствам суждено оставаться безответными. Ведь в его мире присутствует лишь ее дух, и наслаждения, связанные с прикосновением, для нее недоступны. Но это было неважно. Прекрасный отшельник очаровал ее.
Он был высок ростом – по меркам его мира, даже чересчур высок, полагала Ярго, – и широкоплеч. Тяжелый ручной труд, которому он ежедневно посвящал некоторое время, явно пошел ему на пользу. Юноша говорил, что усталость тела помогает ему привести в порядок мысли и подготовиться к изучению книг, что требовало от него не меньших усилий. Впрочем, и этим занятием он никогда не пренебрегал.
От Лисе Ярго знала, что наставник юноши, старый Меркуд, могучий Чувствующий, сумел связать могучую силу своего ученика, чтобы извлечь его душу из тела. Освобожденная душа переместилась в тело Меркуда, а душа старика заняла ее место в теле молодого человека, которому предстояло принять мучительную смерть: его приговорили к распятию на кресте и побиванию камнями. Это был выбор самого Меркуда – умереть вместо своего ученика и спасти его.
Больше Ярго почти ничего не удалось выяснить. Она знала, что душа сидящего перед ней юноши совершила в теле Меркуда путешествие из Тала в Сердце Лесов, причем чувствовала себя в этом теле очень неуютно. Здесь, в Сердце Лесов, под наблюдением праведной отшельницы Арабеллы, она вновь вернулась в истерзанное тело, после чего Дармуд Корил, бог лесов, воззвал к силам Сонма, и вместе они вернули юношу к жизни. Это было истинное чудо: от ран почти не осталось следа.
Тем не менее, лишь на второе лето молодой человек снова заговорил. За это время Ярго отметила, что душевные раны заживают не так быстро, как телесные. Почему он страдает? Она не знала. Однако что-то подсказывало ей, что этот человек потерял все. У него не было причин жить дальше. Он продолжал жить, отгородившись от всего мира, словно в невидимом коконе. Такова была его воля.
Ярго сопровождала его во время долгих прогулок. Она тихо плыла рядом, почти невидимая, а в высоте над их головами кружил красавец сокол. День, когда юноша заговорил с ней, стал, наверно, самым счастливым днем ее жизни. Голос ее спутника был скрипучим, как звук механизма, которым давно не пользовались, но в нем уже слышались прежние певучие нотки, и вскоре она, забыв обо всем на свете, упивалась звуками его тихой речи.
Как ей нравилось вызывать у него улыбку! Как она трепетала, когда он чуть склонял голову набок, а потом смеялся – так заразительно! И как редко это случалось... Проще говоря, это был самый красивый мужчина, которого ей доводилось видеть в жизни, и каждый дюйм ее бесплотного тела жаждал лишь одного – прикоснуться к нему.