— Нужно, — ответил он. — Статья, которую я написал о Кирстен, появится в газетах завтра.
— Ну и что?
— Ну и… — он молча прижался к ней лицом. Зачем ему звонить Лоренсу? Убедить его, что он не имеет отношения к сегодняшнему визиту Элен? Что это меняет? Лоренс, как и все, прочитает завтра утром газету и тогда сам убедится, что Кемпбел сдержал свое слово.
Тем не менее, час спустя, уверившись, что Элен заснула, он потихоньку выскользнул из спальни и позвонил. Он очень боялся этого, но хотел услышать от Лоренса, что произошло у них сегодня вечером. Он долго держал у уха трубку, но к телефону никто не подошел, поэтому Кемпбел вернулся в постель и покрепче прижал к себе Элен. Его непричастность к этому подтвердится, как только статья появится в газете. Хотел бы он, чтобы с такой же легкостью можно было доказать невиновность Элен и поверить этому.
ГЛАВА 32
Лоренс уставился на газету, оцепенев от изумления. Он с омерзением читал статью. Передернутые факты и клеветнические обвинения плыли у него перед глазами. Статья не имела ничего общего с тем, что они обсуждали с адвокатами. Это было так чудовищно, что трудно было бы придумать хуже. «Убийца ребенка борется за право опекунства» — возвещал заголовок в газетенке Диллис. Когда до Лоренса стал доходить весь ужас напечатанного, он пришел в такую ярость, какой не испытывал никогда в жизни. Кемпбел, убедивший их, что напечатает историю Кирстен под псевдонимом в газете «Эспресс», не только совершил предательство, переметнувшись на сторону Диллис, но сделал это самым гнусным образом.
«Шесть лет назад, — писал Кемпбел, — Кирстен Мередит хладнокровно убила — убила! — своего ребенка, чтобы отомстить бросившему ее любовнику, тому, кого теперь снова коварно завлекла в свои сети и который собирался вступить в борьбу с женой за право опекунства над четырехлетним сыном. Опекать своего ребенка он намерен совместно с женщиной, убившей свое первое дитя». В статье излагались все подробности аборта Кирстен, но это преподносилось как обдуманный поступок психопатки. У Лоренса сжалось сердце. Ему не верилось, что Кемпбел способен на такое.
В статье говорилось, что Кирстен привыкла «убивать невинных детей», что был еще один такой случай. Так разве может она стать подходящей родительницей? Она отказала двум отцам в праве иметь ребенка, воспользовалась своим порочными чарами, чтобы заставить Пола Фишера отвернуться от своих чад, чего же от нее ожидать, если вдруг Том Макалистер будет каким-нибудь образом угрожать ее благополучию?
Дальше пошло еще хуже. Какой-то тайный, но якобы надежный источник сообщал, что Кирстен противодействует тому, чтобы Лоренс получил опекунство. Она не хочет ребенка другой женщины и — свидетельство тому ее жизнь — вообще не хочет детей. Получив наследство Пола Фишера, она стремилась лишь вернуть Лоренса Макалистера. Пиппа Макалистер стояла у нее на пути, но, к счастью, бежала в Италию. Потом появилась Анна Сейдж, очень похожая на Пиппу, но и она весьма своевременно покинула этот мир. Джейк Батлер, по утверждению того же источника, угрожал рассказать все, что ему известно о Кирстен, но и его больше нет. Чем, вопрошал Кемпбел, все это кончится?
Лоренс смял газету. Кровь бешено пульсировала в висках. Как, черт возьми, он мог поверить такому, как Кемпбел? Что он скажет Кирстен, когда она увидит эту статью? Лоренс подумал о Томе, и сердце у него защемило — не видать теперь ему опекунства, он наверняка потеряет сына, но прикончит Кемпбела за это подлое предательство. Невыносимо страдая, Лоренс вскочил из-за стола и беспокойно зашагал по кухне. Им вдруг овладела безумная мысль разбудить Кирстен и Тома и увезти их куда-нибудь далеко — туда, где их никто никогда не найдет. Зачем Кирстен снова проходить через все это, она достаточно натерпелась, и он должен оградить ее от этой травли. Сейчас он ей нужен, как никогда, но что же ему делать? Обвинения в причастности к убийству Анны и Джейка высказывались так недвусмысленно, что полиции волей-неволей придется возобновить расследование. Лоренс стукнул кулаком по дубовому шкафу, потом прижался к нему лбом. Он чувствовал, что кто-то ведет тайную игру, но не мог доискаться причин. Ему было ясно одно: он потеряет сына, а Кирстен — свободу.
Схватив телефонную трубку, Лоренс набрал номер Кемпбела. Никто не ответил. Он позвонил в редакцию газеты, но Кемпбела не было и там. Набрав номер Элен, он услышал автоответчик. Лоренс в ярости швырнул трубку, и в этот момент вошла Джейн.
Он сразу понял, что Джейн читала статью. Когда она испуганно взглянула на Лоренса, его охватил панический страх. Даже сейчас он не представлял себе всех последствий случившегося.
— Где Кирстен? — тихо спросила Джейн.
— Еще в постели, — ответил он, проведя рукой по небритому подбородку. Они пробыли в полицейском участке почти до утра. Боже, что теперь предпримут полицейские? Лоренс и Кирстен не сомкнули глаз всю ночь, взвинченные допросом. Оставив Кирстен в постели, он вышел из дому купить газету и, слава Богу, к его возвращению она заснула. Но скоро она обо всем узнает, и ему не удастся уберечь ее. Кемпбелу повезло, что он не знает, где тот сейчас находится, не то Лоренс предстал бы перед судом по обвинению в убийстве.
Обвинение в убийстве! Черт бы побрал их всех! Это безумие! Похоже, проклятый мир свихнулся!
Отвернувшись от Джейн, он стукнул кулаком по краю раковины. Их жизнь стремительно катилась под откос, и он не мог ничего сделать. Есть только один выход — убраться отсюда сию же минуту, забрав с собой Тома — ни в чем не повинную жертву жестокой борьбы.
— Сварить вам кофе? — спросила Джейн.
Лоренс кивнул.
Он был в отчаянии. Нет, он не оставит Кирстен, ведь именно на это рассчитывала Диллис, но черт возьми, Лоренс не доставит ей такого удовольствия! Диллис не знает, как он любит Кирстен, но скоро она поймет, что уничтожить такую любовь ей не удастся. Он закрыл глаза и стиснул зубы. Но что будет с Томом? Лоренс вдруг представил себе выражение лица Тома в тот момент, когда он услышит, что папочка, его лучший друг, бросает его. Папочка сделал выбор между ним и Кирстен, и выбор папочки пал не на него. К горлу подкатил комок. Нет, он не может так поступить с Томом, не может.
Джейн поставила перед ним чашку кофе.
Увидев тревогу и страх на лице Джейн, Лоренс заставил себя улыбнуться и погладил ее по щеке.
— Все хорошо, — сказал он. — Все образуется. Мы прорвемся, только надо набраться терпения.
Джейн кивнула и неуверенно улыбнулась.
— Я поднимусь к Кирстен, — сказал он. — Присмотри за Томом, пожалуйста. Пусть он не заходит в спальню.
— Да, — тихо сказала Джейн. — Лоренс, если что-нибудь нужно… Если я могу быть чем-то полезна…
— Я знаю, — ответил он.
Лоренс сидел на кровати, обняв Кирстен, свернувшуюся у него на коленях. Она долго плакала, но теперь слезы высохли, и она старалась казаться сильной и прагматичной. Но как ни убеждала его Кирстен, он отказался уйти и даже слышать об этом не хотел.
— Мне нужно еще раз поговорить с Кемпбелом и попытаться узнать, что происходит. — Лоренс погладил Кирстен по голове. — Понятия не имею, где Кемпбела черти носят, но я его разыщу.
— Это нелегко, — заметила Кирстен. — Он знает, как ты на него зол…
— Зол? Да мне хочется убить этого подонка! Что за игры он затеял? Он подписал соглашение и должен понимать, что в нем нет никаких лазеек, которые могли бы его спасти.
— Пожалуй, — сказала Кирстен, — нам придется решить, что мы должны делать дальше. Едва ли ты найдешь Кемпбела, скоро начнется слушание по делу об опекунстве… — Она замолчала, услышав телефонный звонок. Взволнованный голос Кемпбела произнес:
— Лоренс? Лоренс, это ты?
— Кемпбел! — рявкнул Лоренс. — Где, черт возьми, тебя носит? И что…
— Выслушай меня, Лоренс. Я только что увидел газеты. Мы с Элен с семи часов утра были в полиции и только что вернулись… Лоренс, я не имею к этой статье никакого отношения, клянусь тебе. Диллис написала ее под моим именем.
— Так я тебе и поверил, мерзавец! Не знаю, какую игру затеяли вы с Элен, но…