- Я не знал - упавшим голосом произнес Дан, - правда не знал. Если ты винишь меня, то я здесь. Мсти мне, а ее отпусти. Мари тут не при чем.
Призвать Кана к разумному поведению не удалось. Тот поднял руку с пультом, чуть нажимая на кнопку. Лезвия дрогнули и замерли, вынуждая Дана остановиться.
- О, нет. Она мне еще нужна - погладил ее по щеке, злорадно улыбаясь. Внутри все перевернулось от одного ее вида, оскал и то приятней был бы. - У нее главная роль в этой пьесе. И пора бы уже начать, хочу все закончить и пойти позавтракать. Ждал вас тут всю ночь и проголодался.
- Какая жалость - съязвила, привлекая его внимание. - Ты и правда много воды льешь, может приступишь к делу и объяснишь нам суть твоей постановки.
Отвлечь не удалось, он снова встал за спину Мари, не давая возможности незаметно направить удар на ноги. Думала повалить его, направив удар вниз, его бы он не засек, но не вышло.
- С удовольствием - он просто светился от предвкушения, его рыжие веснушки вспыхивали на лице, а глаза оставались ледяными, - апофеозом всего этого будет твоя смерть. Думаю Дан постарается сделать это быстро, если на самом деле любит тебя, то не будет долго мучить.
В воздухе мелькнул клинок и упал к ногам барса, глухой удар барабанной дробью ударил по ушам. Заточенное острие направлено точно в мою сторону, в груди заныло словно оно уже торчало там. Пока не ясно, как Кан заставит Дана вонзить его в меня.
Глаза Мари и без того расширенные от страха стали еще больше, ужас плескался в их глубине, отчего хотелось быстрей с этим покончить. Нужен только момент. Всего один шанс и я его не упущу.
- Ты не заставишь меня это сделать - отшвырнул ногой клинок, ярость в голосе смешалась с болью. - Хочешь чьей-то смерти, забери мою жизнь. Ника не виновата и не будет нести ответственность за мои ошибки. Она такая же жертва, как и твоя сестра. Моя смерть принесет тебе больше удовлетворения чем ее.
Судя по лицу Кана именно моей смерти он жаждет.
- Еще как заставлю - не колеблясь проговорил, переводя на меня хищный взгляд, - ты же не допустишь смерти пары своего друга и его ребенка. Так ведь Дан ! Ты же наш вожак, наш защитник и это твоя обязанность. - треск ткани, Мари дернулась и снова замычала, а у самой ключицы белели
три линии, похожие на след от когтей, парная метка. Руки похолодели, воздух отказывался проникать в легкие. Она пара Левара и если умрет она, умрет и он. Как ублюдок узнал об этом. Как ?!
Дан побелел, его глаза прожгли меня насквозь, оставив от души серый пепел. Я поняла он выполнит все требования. Сама бы сделала тоже самое.
- Почему именно ее смерть ? - упавшим голосом задал вопрос, наклоняясь к кинжалу. Вздрогнул от вновь включенного вала с лезвиями, его звук уже звучал для меня предсмертным набатом.
- Видеть твои мучения после этого будет для меня лучшей местью - лезвия под стулом почти касались его сиденья, еще немного и посыпятся опилки, - смерть любимой женщины, будет для тебя нестерпимой мукой. На собственной шкуре ощутишь, что значит терять близкого человека. Давай уже, хватит тянуть.
Лезвия завращались еще быстрей, времени было все меньше.
- Закрой глаза Ника - барс остановился рядом, отрешенно глядя перед собой, - не бойся, все будет хорошо. Прости меня за все.
Прощание вышло скомканным, перед смертью надеялась услышать более проникновенную речь.
- Давай уже - поторопила его, зажмурившись и вытянув руки по швам. Слезы жгли глаза, а несбывшиеся мечты терзали душу. Сколько всего не успела сделать, еще больше сказать и главное признаться одному настырному барсу, что похоже люблю его.
Надо бы сказать, другого то шанса не будет. Но, нет. Так будет хуже, пусть остается в блаженном неведенье. И чего он тянет.
- Не тяни - поторопил его Кан.
В грудь уперлось острие лезвия, дрожь прокатилась по телу. Ноги готовы были отказать в любую минуту, сухость во рту и испарина на лбу, как при болезни. Странные симптомы на пороге смерти.
- Люблю тебя - выдох мне в губы, мелодичным звоном отразился на душе, и одна слеза проложила холодную дорожку по горячей кожи щеки.
- Нееет - истошный вопль, заставил распахнуть глаза. Успела поймать затухающий взгляд барса, из груди которого торчала рукоять кинжала.
Упала на колени, от слез все было размыто, одинокая фигура металась сбоку, скуля как побитая собака. Внутри заскреблось, заныло и начало рваться наружу. По рукам расползлась черная сеточка вен, в нос ударил запах озона.
Душа рассыпалась под натиском силы, крик разорвал воздух и по телу прошел разряд. Сильный, яркий, а с рук слетели стрелы молний.
Последним звуком для меня стал скрежет и глухой удар тела об пол.