Остается только ждать. Мне кажется они скоро решат отключить его, Борислав уже намекал на такой исход.
До конца не могу свыкнуться с этой мыслью. Для меня уж лучше видеть его в капсуле, чем ни видеть больше никогда. Если его скроет под собой толщ земли, а глаза больше никогда не смогут впитать его образ, для меня все будет кончено. Я и так практически выгорела, почти умерла вместе с ним, силы поддерживает только вода из источника, что каждый день присылает мне брат. Ему пришлось отложить мое посвящение, оно вполне могло бы меня доконать. Ограничился пока только моим представлением Совету Ковена, принял он меня кстати вполне не плохо, я бы сказала дружелюбно и тепло. Вэйр изрядно почистил ряды и изгнал всех заговорщиков, притаившихся под масками преданных людей.
- А как же тот ритуал. Лади же хотела его провести, он не поможет ?
- Даже, если бы его провели, он не помог бы. Я не его пара и в роду у меня оборотней не было. Мне бы капельку их крови, но такого чуда не произошло.
Распахнула окно, давая свежему воздуху пронестись по спальне. Наполненный морозцем, он опалил легкие после глубокого глотка, резанул по коже и растворился в теплоте комнаты. Оставила окно чуть приоткрытым, чтобы не заморозить Мари и малышку, но оставила возможность ему заглядывать в гости. Мари за спиной снова тяжело вздохнула, чуть хлюпнула носом. Плачет.
- Значит ничего нельзя сделать. Но как же так, Ника. - обреченно, без толики надежды произнесла Мари. - Ты такого не заслужила... Вы не заслужили. Я бы своими руками растерзала Кана, жаль что у оборотней нет смертной казни. Он ее заслуживает.
Она не кричала, а скорей шипела как змея. Настоящая кобра.
- Мари ты бы не нервничала, молоко пропадет. И не нагнетай, все обойдется. Надежду пока еще терять рано.
Чуть резковато задернула штору, провела дрожащими руками по волосам, тугими кольцами покрывающими голову. Дану бы понравилось, что они вернули прежний цвет. Соломенный, с рыжеватым оттенком. Длина пока только их была чуть больше, чем у малышки Мари. После выброса
энергии волосы осыпались словно листва с деревьев, даже ресницы постигла таже участь, лишь брови уцелели. За год лысая черепушка обросла тугими колечками, плотно прилегающими к голове. Похожа на барана, которого давно пора отправить на стрижку.
Провела с ними еще около часа, когда глаза подруги начали слипаться, а голова клониться на грудь, забрала малышку и уложила в колыбельку. Та вцепилась в плюшевого мишку, засунула в рот его ухо и засопела. Пробежала пальцами по ее лицу, пригладила мягкий пушок на макушке и осторожно прикоснулась губами к лобику.
Запах молока и присущий только детям сладковатый запах защекотал ноздри.
Как жаль у меня нет такого чуда. Если бы Дан тогда не оттолкнул.... Прижала ладонь к животу, где мог бы расти наш ребенок, но там было пусто.
Смахнула слезы, еще раз обвела глазами спальню. Окно закрыто, чтобы начинающий вступать в большую силу морозец не проник внутрь, панель на стене показывает комфортную температуру в двадцать три градуса, а подруга благодаря мне спит в коконе из одеяла. Подоткнула его с боков, а то во сне она постоянно его скидывает на пол и спит потом свернувшись калачиком, поджав ноги к груди. Провела по выключателю, оставляя мягкий свет и вышла, тихо прикрывая дверь.
Под ногами хрустел снег, ярко искря на солнце. Вдохнула, наполняя легкие прохладой, запахнула полы пальто и шагнула к гаражу.
Музыка льющаяся из динамиков заполняли мозг и не давала тяжелым мыслям взять вверх. В такт отбивала пальцами ритм, не переставая следить за дорогой. И откуда столько машин. Воскресенье, а такое ощущение, что понедельник в конец трудового дня, когда все высыпали из офисов и рвутся попасть домой.
Больница появилась перед глазами через полтора часа нервотрепки в пробках, одна растянулась на целый квартал и двигалась раза в два медленней улитки.
Крутящиеся двери зажевали мое пальто, чуть не застряла и если бы не бросившийся на помощь охранник, могла бы выступить прокладкой между ними и стеной.
На двери лифта уже посматривала настороженно, ожидая подлянку и от них. Цифры мигали, показывая приближение кабины. Три. Два. Дзынь.
Спорящие о чем-то доктора в серых халатах из отделения где лежал Дан, вывались из кабины и ускоряя шаг направились к противоположному лифту. Тот двигался вертикально вниз, унося их в хирургическое отделение в нижний ярус.
В одном из них узнала лечащего врача барса. Нехорошее предчувствие засело в груди.
- Борислав, где он ? - капсула с Даном была пуста, а его отец отрешенно глядя перед собой, раскачивался обхватив голову руками. - Да не молчите вы! Где он ? Где Дан ?