«Давай!» — кричу я Джону телепатически. — «Что бы ни случилось! Бей!»
Джон опускает кинжал, и я слышу какой-то свист. Что-то летит в его направлении. Очень быстро.
Шею щекочет капля крови из небольшого пореза. Вот как близко к цели был кинжал Джона, прежде чем в него врезается летящее хромированное ядро. Оно сбивает Джона с Ра и с грохотом врезает его в сцену.
Пятый. Он жив, и только что спас мне жизнь. Спас жизнь мне, и обрек нас всех.
Вдруг сцена трещит и обрушивается, я не успеваю ничего сделать и соскальзываю по доскам, больно ударяясь об асфальт. Вокруг меня с воплями разбегаются люди.
Сетракус Ра падает рядом.
Он хватает меня за волосы и грубо ставит на ноги.
— Ты заплатишь жизнью за этот позор, дитя! — рычит он и тащит меня через разгромленную сцену к своему кораблю.
Девятый заступает ему дорогу.
Глава 28
ДЖОН
У меня вывих плеча, без всяких сомнений. Я валяюсь на спине, в тело врезаются острые обломки разрушенной сцены. В глазах двоится и трудно дышать. Такое чувство, будто меня только что сбила машина.
Точнее не машина. А Пятый.
Этот предатель стоит надо мной, тяжело дыша. Его кожа стала металлической, но все же выглядит он тяжело раненым. Для начала, у него на глазу повязка. Пол лица распухло, и, если мне не мерещится, то на металлическом панцире, покрывающем его голову, видны вмятины. А еще не хватает пары зубов. Я не совсем понимаю, откуда у него такие раны, да и плевать в общем-то.
Ублюдок нанес свой удар исподтишка. Я был так близок. Сетракус Ра был на волоске от смерти.
Мой кинжал все еще прикреплен к запястью, но именно эту руку я вывихнул. Я нащупываю его другой рукой, но вытащить не успеваю. Пятый поднимает меня за грудки оборванной толстовки.
— Да послушай же! — орет он мне в лицо.
— Катись к черту, — отвечаю я.
Здоровой рукой хватаю его металлическое предплечье и как можно горячее зажигаю свой Люмен. В какой бы металл он ни превратился, у него по любому есть точка плавления. Интересно, смогу ли я размягчить его металл до того, как он сделает то, что планировал.
— Хватит, Джон! — вопит Пятый, встряхивая меня.
— Ты убил Восьмого, сукин ты сын!
Токсичный пар клубится из под моих пальцев. Глаза Пятого слегка расширяются, но он меня не отпускает и не вырывается. Я уродую его, а он даже не сопротивляется.
— Ах ты высокомерный засранец, — огрызается Пятый и отводит кулак для удара. Вряд ли у меня хватит силы противостоять. Но его кулак дрожит, и, в итоге, он все же одумывается. — Послушай меня, Джон! Если ты навредишь Сетракусу Ра — весь вред перейдет на Эллу!
Я слегка остужаю свой Люмен. Рука липнет к расплавленному металлу.
— Что? Что ты такое несешь?!
— Это заклинание, типа того, которое на нас наложили Стрейшины, — говорит Пятый. — Он его как-то переделал.
Я окончательно убираю Люмен. Пятый что, пытается нам помочь? Неужели он отшвырнул меня от Сетракуса Ра не для того, чтобы защитить «Любименького Вождя», а ради спасения Эллы? Даже не знаю, что и думать.
— И как нам его разрушить? — кричу я на него. — Как прикажешь его убить?!
— Сам не знаю, — отвечает Пятый и оборачивается через плечо. Вдруг его лицо вновь мрачнеет, та ярость, которую я видел, когда он собирался мне врезать, разгорается вновь. — Черт бы его побрал!
Пятый отрывается от меня и взлетает. Я кое-как встаю на ноги и как раз успеваю увидеть, как Девятый, держа обломок сцены наподобие копья, бросается на Сетракуса Ра.
— Девятый! Нет!
Девятый меня не слышит, вероятно потому, что слишком занят Пятым, который влетел ему в бок. Вместе они врезаются в раскуроченную сцену, расшвыривая во все стороны щепки. После столкновения, кажется, что Пятый снова пытается взлететь, но Девятый хватает его за лодыжку.
— Куда собрался, жирдяй? — слышу я рев Девятого.
Продолжая удерживать Пятого за лодыжку, он возвращает себе вертикальное положение, а затем замахивается им со всей силы. Пятый тщетно размахивает руками, пытаясь вернуть хоть немного контроля, но он бессилен. Девятый шмякает Пятого лицом об асфальт. Удар выбивает целые куски покрытия, а голова Пятого издает звон, похожий на колокол. Я замечаю, как его металлическая оболочка на долю секунды превращается в обычную кожу — похоже, удар был настолько силен, что ему стало трудно поддерживать Экстерну.
— Девятый! Довольно! — ору я, пытаясь высвободиться из собственной груды деревянных обломков.