Выбрать главу

— Да, да, — с живостью заговорил Джордж, — спросите Казиля, спросите, я доверяю ему вполне. Он убедит вас, что все время ни на шаг не отходил от меня и что он первый натолкнулся на холодное тело моего отца.

Лорд–губернатор приказал позвать Казиля.

— Вот он, милорд, — объявил Джааль, шепнув Казилю на ухо: «Не забудь наказа богини, не забудь: молчание или смерть!» Он ввел мальчика в кабинет и быстро возвратился к двери.

— Это испытание, — промолвил Эдвард, — оно выше моей твердости, даже превосходит человеческие силы…

— Казиль, говори правду, оправдай меня, — заговорил Джордж, и в его голосе слышалась мольба. — Ведь ты был со мною, когда я вошел на кладбище слонов?

Мальчик наклонил голову. Едва шевеля губами, он ответил чуть слышно:

— Нет.

— Как? — вскричала Джелла, — он также обвиняет его, он также идет против своего господина.

Эдвард стоял, как каменное изваяние. Лицо доктора выражало глубокое отчаяние. Лишь лорд Сингльтон казался хладнокровным и спокойным. Джордж стоял, удаляя скомканным платком капли холодного пота со лба.

— Быть может, ты не понял моего вопроса, Казиль? Быть может, забыл… Ты шел впереди, а я не отходил от тебя.

На ресницах мальчика появились крупные капли слез, две из них тяжело скатились по его щекам к подбородку. Помолчав несколько минут, стоивших ему тяжкой борьбы с собой, он ответил глухим голосом:

— Джордж Малькольм был на кладбище один.

К Эдварду вернулся дар речи:

— Что говорит этот мальчишка? — с ужасом выкрикнул брат обвиняемого, — он же обвиняет тебя, брат!

Джелла вскочила с кресла с ярко выраженным негодованием на лице.

— Это низко, это подло!

Джордж, устремив на нее испытующий взгляд, спокойно спросил:

— Как это вам нравится, принцесса?

— Что скажете вы в свое оправдание, Джордж Малькольм? — тихо спросил обвиняемого губернатор.

Тягостное молчание последовало за этим вопросом. Наконец, собравшись с силами, Джордж ответил также совершенно спокойно:

— Теперь ни одного слова, милорд.

Слова эти вызвали глубокое изумление у присутствующих, но не успело оно еще изгладиться, как лорд Сингльтон ударил в тамбр, и Джааль тотчас появился в дверях.

— Передайте приказание лейтенанту Мидлею немедленно явиться сюда с отрядом сипаев, чтобы взять арестанта! — распорядился лорд.

Джааль вышел. Эдвард бросился к губернатору, повторяя как безумный:

— Милорд, милорд, мой брат — арестант? За что, за что…

Повелительным жестом губернатор заставил его замолчать, а сам обратился к радже Дургаль–Саибу.

— Много благодарен вам за сообщение, принц! Объяснения ваши уличили величайшего преступника. Я тотчас же предам его английскому правосудию.

«Английскому правосудию? — злобно пробормотала Джелла, — ошибаетесь, я предам его собственной каре».

— Если мое свидетельство будет необходимо при судебном разбирательстве, милорд, — заметил раджа, — я всегда готов дать его.

— Благодарю вас, принц. Именно этого я и ожидал от вас.

— Ах Джордж, Джордж! — качнула головой Джелла, и это ее движение выражало и недоумение, и досаду, — я так была уверена в вас… вы глубоко обманули мое доверие!

Взгляд презрения был единственным ответом молодого англичанина. В это время дверь растворилась, и в комнату вошел лейтенант Мидлей с конвоем, состоящим из одинаково одетых в яркую форму сипаев.

— Явился по вашему приказанию, милорд, — доложил он, отдавая честь.

— Лейтенант Мидлей, — проговорил губернатор, — сэр Джордж Малькольм — ваш арестант.

На лице офицера появилось выражение глубокого изумления, но долг службы обязывал его повиноваться без расспросов.

— Извольте отвести арестанта в крепость, — продолжал губернатор, — и заключить его там. Вы отвечаете за него головой.

— Повинуюсь, милорд.

Джордж поклонился губернатору и с гордым видом прошел мимо Джеллы и Дургаль–Саиба. Став в центр отряда, он скомандовал тоном командира, начальствующего над почетным караулом:

— В дорогу.

Сипаи окружили пленника, и весь отряд двинулся вперед. Миновав двор губернаторского дворца, охрана и арестант двинулись к крепости. Эдвард с доктором хотел было последовать за братом, но губернатор остановил их:

— Прошу остаться, господа, — сказал он им, — я намерен о многом поговорить с вами.