Тут же появились четыре негра в роскошных, экстравагантных нарядах из пунцового атласа, окаймленного золотом, несших с собой отлично сервированный стол. Положив по обе стороны от него подушки, они удалились.
— Джордж Малькольм, — сказала незнакомка, — окажи честь отужинать со мной…
«При первом же движении с моей стороны, — подумал англичанин, — все исчезнет».
Тем не менее, считая неприличным заставлять даму ждать, он поднялся с дивана и с крайним изумлением почувствовал, что хорошо стоит на ногах, как если бы это было наяву…
Незнакомка, взяв его за руку, подвела к подушке и заставила сесть, сама разместилась напротив него.
Стол буквально ломился от всевозможных кушаний. Блюда, находившиеся на нем, окружали десерт, состоявший из лучших европейских и индийских фруктов. Французские, испанские и немецкие вина были перемешаны с кипрскими.
— Я буду угощать тебя, Джордж Малькольм, — сказала незнакомка, с грацией отрезая два крыла от фазана и кладя их на тарелку своего гостя.
Потом, наполнив стаканы, прибавила:
— Попробуй вот этого хереса 1789 года.
Джордж Малькольм медленно проглотил драгоценную влагу и почувствовал, что она, пробежав по его жилам, разогрела кровь и заставила сильнее биться сердце.
Ужин, начавшийся таким образом, окончился необыкновенно весело. Наш герой ел, как любой другой проголодавшийся путешественник, пил, как пьет англичанин, знающий, что его голова крепка и застрахована от опьянения, чтобы не ударить лицом в грязь, показав себя светским человеком, образованным, веселым, остроумным.
Таинственная незнакомка ни в чем не уступала ему и отвечала на все пикантной оригинальностью. Вдали слышался оркестр, игравший самые лучшие пьесы из итальянского репертуара.
Постепенно, под влиянием вин и сладостных мелодий, разговор принял любовное направление.
«Сон, начавшийся так хорошо, не может плохо кончиться, — думал Джордж Малькольм. — Посмотрим, что еще готовит мне моя счастливая звезда?»
Он подошел к незнакомке, взял ее руки и горячо поцеловал.
… … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … …
Была полночь, когда Согор, как мы уже рассказали, исполняя поручение незнакомки, похитил Джорджа Малькольма из круглой комнаты в пагоде Шивы.
Мы просим читателя последовать за нами в ту самую комнату на следующую ночь, через сутки после похищения молодого англичанина.
Там мы снова находим Стопа и Казиля. Действие наркотической жидкости было столь сильно, что лакей ни разу не проснулся. Казиль же, сидя на подушках, служивших Джорджу Малькольму в течение какого–то часа постелью, бодрствовал. Все черты его бронзового лица выражали сильное беспокойство, глаза бегали с одного предмета на другой, а развитый слух пытался уловить малейший шум.
Хотя факел, взятый у масалчия, погас, круглая комната не была погружена в темноту. Безоблачное небо было усеяно множеством ярких звезд. Серебряный диск луны также освещал своими бледными лучами вековые развалины…
Вдруг Казиль, сделав быстрое движение, встал. Он услышал крик совы, доносившийся из глубоких подземелий пагоды.
— Вот они, — прошептал ребенок. — Что же будет? Сын человека, которому я обязан жизнью в их страшных руках. Несмотря на уверения Согора, я все–таки боюсь за своего господина…
И Казиль ждал, едва переводя дыхание. Впрочем, его страх был недолгим. Спустя несколько минут подвижная, уже известная нам плита приподнялась, и появился Согор, неся на руках глубоко спавшего англичанина.
Лицо Казиля посветлело. Молния радости сверкнула в его черных, глубоких глазах, а по губам пробежала улыбка.
Согор положил Джорджа Малькольма на подушки паланкина, потом, указав на Стопа, спросил:
— Этот человек не просыпался со вчерашнего дня?
Казиль сделал отрицательный знак.
— Хорошо, — отвечал индус, — я на это и рассчитывал.
Затем, вытащив флакон, он поднес его к ноздрям спавших людей и, вернувшись к Казилю, сказал ему:
— Через минуту они проснутся.
Глава 6. Пробуждение
— Что мне теперь делать? — спросил Казиль.
— То же самое, что бы ты делал вчера, если бы не было грозы. Ты должен проводить этих двух иностранцев в Бенарес, — отвечал Согор.
— Что мне отвечать на их расспросы?
— Ты ничего не видел, не слышал, знаешь только, что они долго спали.
— Повинуюсь…
— Очень хорошо… Сыны Бовани всегда слушаются и никогда не возражают.
Сэр Джордж и Стоп зашевелились. Согор бросился к проходу, и приподнятая им плита стала на место.
Прошло минут пять и лакей и господин открыли глаза. Взгляд Джорджа устремился на стены круглой залы, он узнал мрачный купол, странные барельефы, и безграничное удивление отразилось на его лице.
— Неужели я действительно все это видел во сне! — прошептал он.
Стоп, потирая бока, в свою очередь ворчал.
— Черт бы побрал эту Индию! Проклятая пагода оказалась сырее самого мерзкого погреба! Я, конечно, хорошо спал, но зато тело у меня разламывается, как будто я всю зиму охотился в Нортумберланде! Желудок же совершенно пуст, и мне страшно хочется есть.
Сэр Джордж встал с подушек и, подойдя к выходу, соединявшему круглую комнату с развалинами, посмотрел на двор, приняв бледный свет луны за рассвет.
— Мы спали очень долго, — сказал он, — уже наступает утро.
— Вы ошибаетесь, — ответил молодой индус.
— Почему?
— Это не рассвет, а луна.
— Что ты говоришь! — вскричал англичанин. — Такая яркая луна на чистом небе! Значит, ночная гроза очень быстро прошла?
— Еще вчера, господин…
— Вчера? — повторил он. — Я не понимаю тебя.
— Мы здесь находимся уже целые сутки! Ночь сменилась днем, а день ночью.
— Это невозможно! — воскликнул Джордж.
— Я говорю правду, господин! Вы оба спали, и ваш сон был настолько глубок, что я не осмелился разбудить вас.
— Я уверен в этом, ваша светлость! — подтвердил Стоп. — Теперь мне понятны судороги в желудке. Не есть в течение двадцати четырех часов… Я умираю с голоду. Пусть ваша светлость спросит у своей совести, то есть, я хочу сказать, у желудка. Он должен чувствовать то же самое, что и мой, так как ваша светлость постилась столько же времени, сколько и я.
— Вот ты и ошибаешься, — возразил Джордж, внимательно смотря на Казиля и изучая его.
— Ваша светлость изволили завтракать?
— Нет, но зато я ужинал.
— А! Когда же это?
— Прошлой ночью.
— И где же?
— Не знаю.
— Ваша светлость шутит! Ваша светлость насмехается надо мной!
— Никогда в жизни я не был так серьезен.
— Но тогда, значит, вы не все время спали?
— Может быть… Что нам скажет по этому поводу Казиль?
В течение всего разговора господина со слугой лицо молодого индуса оставалось безразличным. Можно было подумать, что он ничего не слышит.
Когда же сэр Джордж прямо обратился к нему, он ответил:
— С тех пор, как вы уснули, я бодрствовал и видел, что ваши веки во время сна ни разу даже не приподнялись.
Это было сказано Казилем таким убедительным и чистосердечным тоном, что молодой англичанин почувствовал тут же, как рассеялись его последние сомнения.
— Все понятно! — сказал он. — Мне все это приснилось!
Любопытство заставило Стопа навострить уши. Подойдя к господину, он спросил:
— Как, ваша светлость видела сон?
— Да.
— Приятный?
— Восхитительный!
Вероятно, паша светлость ужинала, и ужинала так хорошо, что не чувствует голода! Со мной, к несчастью, не случилось ничего подобного.
— Я действительно находился в стране чудес…
— Так вам приснилось еще что–то?
— Конечно.
Казиль, внешне спокойный, слушал рассказ еще с большим любопытством, чем Стоп, зная, что предполагаемый сон Джорджа Малькольма происходил в действительности.