— Хорошо, — согласился Власов, — я приду один и с деньгами.
Трубку положили. Прокурор стукнул кулаком по столу. Он завтра не только узнает имя заказчика убийства своего сына, но и поймает этого цыгана, который «опустил» их клан на сто тысяч долларов и обманул, пригнав пустой грузовик с капустой вместо наркотиков. За все он ответит сполна! Глупый цыган! Неужели он думает, что сможет спокойно уйти из парка! Власов окружит весь периметр зеленых насаждений милиционерами, а под каждый куст посадит по одному омоновцу. Прокурор сразу же занялся подготовкой завтрашней операции, сделал все необходимые распоряжения, лично встретился с командиром ОМОНа и обсудил с ним план захвата вымогателя.
К девяти часам утра завтрашнего дня Власов в парадном костюме и при галстуке появился у входа в парк. Он неторопливо прошелся по главной аллее, осмотрелся, медленно повернул налево и уже издали увидел на скамейке возле качелей в тени больших деревьев смуглого человека средних лет. Он сидел, наблюдая за птицами, и его внешнее спокойствие Власова даже слегка смутило. Ничто не выдавало в преступнике внутреннего напряжения. От волнения прокурора самого бросило в жар, но он справился с этим чувством и двинулся вперед. Вымогатель был благообразным на первый взгляд человеком с аккуратной бородкой и приятной белозубой улыбкой. Он встал со скамейки и направился навстречу Власову, дружески помахав ему рукой.
В это время из засады, где они находились с шести часов утра, ринулись омоновцы. Вымогатель опешил, увидев вооруженных людей в полумасках, улыбка моментально слетела с его лица, и он застыл как вкопанный. Первым к нему подскочил здоровенный спецназовец и ударом сапога в солнечное сплетение вывел преступника из состояния оцепенения. Вымогатель охнул и согнулся пополам, припав на колени. Его быстро окружили остальные бойцы. Они активно принялись колошматить преступника ногами и руками куда придется. Уже через несколько секунд из улыбчивого опрятного гражданина вымогатель превратился в кусок отбивного мяса. Окровавленного, с выбитыми зубами, его притащили и бросили к ногам прокурора.
— Что, гадский потрох, допрыгался? — с торжеством спросил Власов. — Наелся моими денежками?
Он не желал тянуть время до того, как вымогателя доставят в отделение, и поэтому решил сам его допросить в милицейском «воронке». Перед допросом омоновцы тщательно обыскали преступника, к удивлению своему, нашли у него только четки, которые оружием можно было посчитать с большой натяжкой. Ни пистолета, ни даже ножа у преступника не было. На цыгана задержанный был также мало похож, потому что оказался в одежде служителя мечети, чего никто поначалу не заметил. Ошарашенный происходящим, «вымогатель» сидел в углу машины, пристегнутый к решетке наручниками. Власов медленно затворил за собой дверцу «воронка» и сел напротив него. Задержанный оживился, как мог, поняв, что к нему пришел начальник, и промычал, шепелявя разбитыми губами:
—Вы за это ответите! Я имам городской мечети!
—А я папа римский, — усмехнулся Власов, которого в угаре мести ничуть не смутила непохожесть голоса вчерашнего звонившего и сегодняшнего задержанного, — говори, кто заказал убить моего сына?
—Я не знаю, о чем вы говорите, — сказал «вымогатель», — произошла какая-то ошибка… вы меня с кем-то спутали…
—Ты, чушок недоношенный, — вскипел Власов, — я тебе сейчас всю морду разобью! Решил со мной в прятки играть, имам долбаный?
Власов исхитрился и пнул каблуком задержанного в колено. Тот взвыл от боли.
—Говори, падла, а не то я не знаю, чтос тобой сделаю!!! — заорал прокурор.
— Аи, не надо бить, — заголосил «вымогатель», — мне вчера позвонил какой-то человек и сказал, чтобы я сюда пришел.
— Не свисти, плесень черножопая! — заорал Власов, схватил задержанного за грудки и несколько раз стукнул о стену машины. — Говори правду! Кто ты такой?
— Я Хасан Закиров, имам городской мечети, — повторил задержанный. — Аллахом клянусь!
— Ах ты имам! — вскипел Власов. — Ну, я тебе дам!
Он размахнулся в тесном пространстве «воронка» и ударил задержанного прямо в горбатый нос, из которого хлынула кровь.
— Ай, ты ответишь за это, аи, ответишь! — завопил «преступник». — Перед Аллахом и перед людьми!
— Ты мне угрожаешь еще, сволочь? — прокурор весь трясся от злости. — Да ты знаешь, кто я? Ты знаешь, падла! Ты мне вчера звонил!
— Не звонил я и не знаю, кто ты! — ответил задержанный.
— Денег хотел? — продолжал истязать преступника Власов. — На, сука, жри!
Он вытащил из кармана толстую пачку долларов общим номиналом в десять тысяч, с той лишь фишкой, что доллары были фальшивыми, и стал пихать их в рот «имаму». Задержанный отворачивался и выл. Но прокурора это не смущало, он продолжал допрос:
— Говори, кто заказал убить моего сына! Говори, падла, а то пасть порву!
Задержанный с окровавленными зелеными бумажками во рту неожиданно потерял сознание. Власов бросил его и сам вышел на свежий воздух. У машины в ожидании окончания допроса стоял командир группы спецназа майор Громило. Увидев, что прокурор вылез, он поспешил к нему.
— Разрешите доложить, — козырнул он прокурору.
— Чего ещё? — недовольный результатами произведенного допроса, буркнул прокурор Власов.
— У меня боец один есть, по национальности татарин, — доложил Громило, — он мусульманин и постоянно ходит в мечеть. Так вот, он говорит, что этот задержанный и правда имам их мечети.
Власов на мгновение задумался, а потом спросил у майора:
— А что, по-твоему, имам не может быть вымогателем?
— По-моему, не может, — ответил Громило, — я Чечню прошел, кое в чем разбираюсь. К тому же мой боец неплохо его знает, этот имам честный и порядочный человек.
— Свое мнение оставьте при себе, майор, — приказал Громило Власов, — следствие разберется!
— Есть! — козырнул майор и отошел в сторону.
Власов опять залез в машину, где в углу, униженный и раздавленный, не смея утереть текущую из носу кровь, сидел имам. Увидев прокурора, он метнул глазами молнии из-под черных бровей. Молнии в прокурора не попали, он снова сел напротив и спросил:
— Так ты, значит, и правда имам нашей мечети?
— Не вашей, а нашей, — ответил имам, — и у вас не мечеть, а синагога.
— Ты тут мне не петушись, служитель Аллаха, — сказал Власов, — если виновен, так ответишь по закону.
— Один суд я признаю — суд всевышнего, — ответил имам.
— Рассказывай, как сюда попал, на эту скамейку, в это время, — предложил Власов.
Гордость не дала имаму сразу же кинуться к ногам палача, рассказать ему, как он влип в эту историю, и он гордо вскинул
голову.
— Ты тут попугая из себя не изображай, — сказал Власов, — просто так ничего не бывает. Раз пришел, значит, отвечай, что делал в парке в девять утра?
— Я могу ходить туда, куда мне хочется, в любое время! — с презрением ответил имам. — И тебе, низкий человек, я больше ничего не скажу.
Имам отвернулся, и Власов понял, что дальнейшее разбирательство с ним бесполезно. Власов надменно сплюнул на пол машины, открыл дверцу и вылез наружу. Он подозвал к себе майора Громило и приказал:
— Давай своего бойца, который мусульманин, сюда, пусть, он расспросит этого служителя культа, как он тут оказался.
Громило окликнул одного из своих «орлов», тот быстро подбежал, выслушал приказание, кивнул и полез в машину. Видимо, он сумел разговорить имама, потому что было слышно, что они в машине разговаривали. Прокурор в это время курил и думал о том, что все-таки этот цыган оказался не таким уж глупым — подставил вместо себя имама из мечети. Наконец омоновец выпрыгнул из машины и подошел к прокурору.
— Ну, что он тебе рассказал? — спросил прокурор.