Люди выглядывали из своих номеров и понятливо улыбались, видя стареющего толстяка в белой свадебной фате, сползшей на лоб. Ну, бывает, подгулял жених на свадьбе, фату надел, теперь чудит. Не нашел, в общем, Гондурасов понимания, сочувствия и помощи у народонаселения гостиницы. А когда он добрался до банкетного зала, где гости еще веселились за столами, Настя и Егор были уже далеко.
Настя переоделась, перелезла на место рядом с Егором, разглядывала внутреннюю отделку «Порше» и удивленно качала головой.
—Классная у тебя машина! — сказала она. — А ведь ты мне так ничего и не сказал, что хотел сказать…
—Погоди, Настя, вот будем в безопасном месте, тогда все и скажу, — ответил Егор.
Они вылетели за черту города, проехали мимо поста ГИБДД, и Настя спросила:
—А куда мы едем, вообще-то?
—В Москву, — ответил Егор.
—А что там? — спросила Настя.
—Там я теперь живу, — сказал Егор, — и ты можешь жить там, если захочешь.
—А как же Америка? — спросила Настя.
—Нет никакой Америки, и не было ни когда, — сказал Егор.
—Это как понимать?
—Я не американец Брэд Беннетс.
—А кто же ты тогда? Я ничего не пойму!
—Я русский, и зовут меня Егор Никитин, — ответил Егор.
—Зачем же ты тогда наряжался в американца? — удивленно спросила Настя.
—Так было нужно для дела.
—Для какого дела?
Егор ничего не сказал про то дело, ради которого ему пришлось некоторое время побыть американцем. Он ожидал, что его фамилия Никитин вызовет у Насти хоть какую-то реакцию, но этого не произошло. Настя никогда особо не интересовалась друзьями отца, и, хотя Андрей Егорович Никитин неоднократно бывал в их доме, она просто не знала его фамилию.
—Как же тогда ты получил моё письмо, если ты не американец? Ведь письмо было адресовано Брэду в Америку и ушло туда? — спросила она.
—Брэд действительно существует, живёт в Чикаго, он переслал мне твоё письмо по электронной почте, — ответил Егор.
—И вот теперь, когда ты украл меня, я, как дура, побежала за тобой, что мы будем делать дальше? — спросила Настя.
—Я тебя люблю, — сказал Егор, — и хочу, чтобы ты была моей женой.
—Что? — не веря своим ушам, переспросила Настя.
—Выйдешь за меня замуж? — осведомился Егор.
—Я уже замужем, — ответила Настя.
—Ты разведёшься с этим толстяком, — сказал Егор, — и мы будем жить вместе.
Настя от неожиданности расхохоталась и спросила:
—И ты женишься на мне, на совершенно нищей, без приданого, невесте?
—Ты не нищая, — ответил Егор, — у тебя на счёте в банке в Москве лежит пятьсот тысяч долларов.
Настя посмотрела на него, как на идиота, и спросила:
—Ты что, бредишь? Откуда у меня такие деньги?
—Это те деньги, которые твой отец копил за границей, — сказал Егор, — теперь они твои.
—Откуда ты это знаешь? — спросила Настя.
— Мне трудно приступать к этому разговору, но его когда-то нужно начинать, — сказал Егор и свернул на обочину.
Он выключил мотор автомобиля, повернулся к Насте и произнес, глядя ей в глаза:
— Возможно, после моего рассказа ты меня возненавидишь, и тогда я отвезу тебя туда, куда ты скажешь. Захочешь, отвезу обратно в город. Захочешь, доставлю в Москву. Теперь слушай. Я много лет жил и учился за границей. В Америке, в Чикаго. А здесь, в городе, мой отец, Андрей Никитин, владел небольшой мебельной фабрикой. Всё было нормально, пока в его жизни не появился твой отец Иван Петрович Бобров…
И Егор в деталях поведал Анастасии всю описанную нами историю от начала до конца, приблизительно так же, как она была рассказана в этой книге. Настя слушала молча, отвернувшись к окну, за которым внезапно начался сильный осенний ливень. Дождь хлестал по окнам, барабанил по крыше. Егор говорил неторопливо и не мог понять, как реагирует Настя на его рассказ, потому что она сидела отвернувшись.
— Вот теперь, Настя, ты знаешь, как всё было, и можешь решать, как нам с тобой быть дальше…
— Значит, это ты виноват в том, что отец пропал и у нас с мамой все отобрали, — задумчиво произнесла Настя.
— В чём же заключается моя вина? — спросил Егор. — В том, что я рассказал правду о темных делишках, которыми занимался твой отец? Рано или поздно, со мной или без меня, его дела всё равно всплыли бы на поверхность. И тогда все закончилось бы точно так же, если не хуже.
— Ты сломал мою жизнь, лишил меня отца и будущего, — сказала Настя, — ты безжалостный и жестокий тип.
— Твой отец точно так же лишил меня моего отца и моего будущего, — ответил Егор, — я просто забрал у него свое и отомстил за отца. Но я честно отдаю тебе половину того, что взял у твоего отца, потому что я люблю тебя.
— Не говори о любви! — воскликнула Настя. — Ты лжешь!
— Если бы я не любил тебя, то вряд ли бы оставил твоего отца в живых! — сказал в ответ Егор. — Но я сделал это!
— И где же теперь мой отец? — спросила Настя.
— Этого я не знаю, — ответил Егор, — я же говорил тебе, что оставил его на трассе. Я думал, он доберется до города и там что-нибудь придумает, у него же такие друзья, как всемогущий Рябиновский! Но я не знаю, куда он подевался потом!
— Зато я знаю, — сказала Настя. — Он в сумасшедшем доме.
— Как так? — спросил Егор. — Откуда у тебя такая информация?
— Рябиновский проговорился, когда уговаривал меня выйти замуж за Гондурасова, — ответила Настя, — он намекнул, а я поняла.
—Не похоже на Рябиновского, — сказал Егор, — он не болтлив.
—А чего ему было опасаться, — ответила Настя, — он же думал, что я к нему накрепко теперь привязана. Я от него зависела. Он же -не думал, что ты за мной придёшь и я удеру с супружеского ложа. Я его так возненавидела, ты бы знал! Даже больше, чем тебя!
—Он же твой родной дядя, — сказал Егор.
—И скользкий, как угорь, — ответила Настя, — и мой отец пострадал, и прокурор застрелился, и мэр города помер, только Рябиновский выкрутился. И снова заправляет в городе, Смирнову толкает в губернаторы. Но мне не хочется больше думать об этом городе. Ты хочешь, чтобы я тебя простила?
—Хочу, — ответил Егор.
—Помоги мне вытащить отца из психушки, — сказала Настя.
Егор задумался. Дождь тем временем прекратился.
—Не думаю, что твой отец обрадуется встрече со мной, — сказал он наконец.
—Боишься? — с вызовом спросила Настя.
Егор только усмехнулся и отрицательно покачал головой.
—Не боюсь, — ответил он. — Хочешь, чтобы мы отца твоего вытащили из психушки, так вытащим!
Заведя машину, Егор нажал на газ, вырулил на дорогу и спросил:
—Ты знаешь, где эта психбольница находится, как туда проехать?
—Знаю, — кивнула Настя, — она у нас в городе одна на всю область. Так что не ошибемся.
—Твой отец собирался бежать за границу, — сказал Егор, — и я знаю, что фамилия у него в паспорте была Кузнецов. Поскольку других документов у него с собой не было, то, вероятно, он находится в психушке именно под фамилией Кузнецов.
—Он хотел бежать за границу? — удивилась Настя. — А как же я? Как же мама?
—Твой отец говорил, что заберёт вас потом, — ответил Егор, — тебе лучше знать, сделал бы он это или нет.
—Конечно, забрал бы, — горячо воскликнула Настя, — ведь он же любил меня! Он не мог бы нас предать!
У Егора было на этот счет другое мнение.
—Давай остановимся в кемпинге, здесь недалеко, — предложил Егор, — а действовать начнем завтра. Сейчас уже вечер, и вряд ли в той же психбольнице мы найдём врачей. Кстати, у тебя паспорт есть?
Настя заглянула в сумочку, которую прихватила с собой из номера гостиницы.
—Вот он, мой паспорт, и документы Гондурасова, — сказала она, — после регистрации я их к себе положила.
—Хорошо, что догадалась паспорт взять, — сказал Егор, — а то как же дальше тебе жить, если бы паспорт у него остался. Пришлось бы за ним возвращаться.
—Я когда сумочку схватила, вовсе не о паспорте думала, — ответила Настя, — там у меня косметичка, помада, расческа, зеркальце.
—А-а, — улыбнулся Егор, — все понятно.
Они доехали до кемпинга, где поужинали и остановились в отдельных номерах. Егор не мог долго уснуть, Настя тоже. Они любили друг друга, но было слишком много обстоятельств, которые мешали им сблизиться. Слишком много жизненных факторов отталкивало их друг от друга, как одинаковые полюса магнита, но что-то внутри непреодолимо тянуло друг к другу. И непонятно было пока, что победит.