— Ой, Хойвелл, ты ж моя прелесть… — пробормотала она, — мужа нет, так хоть ты меня доведёшь в целости. Что-то совсем раскисла сегодня. Ох… подожди, не тащи ты меня, дай передохнУть… чтобы не сдохнуть. Уф… Мааам! — завопила она вдруг не своим голосом, — ааа! Вот… блин… И что это было? Эй, не толкайся, ты мне там сейчас всю селезёнку оттопчешь…
Анни услышала её, уже спускаясь от Мэйнарда. Лониэлла уснула первой. Добежала до дочери и, подхватив под руку, повела в спальню.
— Тихонечко, вот так, не спеши… Но и не задерживаемся, идём в спальню. Ты же не хочешь родить в коридоре? Тут холодный пол, если что…
— Как родить? Почему родить? Неделя ещё ж…
— Ну, дракоша твой ждать неделю явно не намерен, уже хочет познакомиться с мамочкой, папочкой…
— И где того папочку носит… Ууу… ирод чешуйчатый!
— Енка, не смеши меня, а то не дойдём до кровати, помру от смеха, — улыбается Аннарэн. — Вот уложу тебя, вызову артса местного и свяжусь с твоим чешуйчатым. Он тебе сюрприз готовит какой-то, а ты решила, видимо, ему устроить.
— Мам, а новый год, ох…когда, не завтра? А то я… потерялась в этом мире… надо календарь наш тоже привезти… как-нибудь…пусть… Аааай, чтоб тебя…
Наконец, они добрались до спальни и Аннарэн уложила дочь в постель, хотя лежать она явно уже не могла от всё ускоряющихся схваток.
Вопли миледи не были проигнорированы, услышали их, как минимум, трое, Сэм-Бэрримор в том числе, и, сложив одно с другим, уже вызвал артса Каттило Гартениона, местного акушера, довольно известного своими врачебными подвигами. Так что, пока Анни спускалась вниз, артс Гартенион уже заходил в двери, явившись своим порталом сразу после вызова.
— Хорошо, что не занят был, — скидывая на ходу плащ на руки Треика, сказал он. Аннарэн осталось только препроводить его к роженице. Вымыв руки под нарастающие вопли леди, он невозмутимо осмотрел её и тут Ена поняла — отсутствие её мужа сейчас равняется минимум — здоровью эскулапа, и как максимум — его жизни. Потому что, мало ему было ощупать её живот, так он ещё и полез ей… гад же! ТУДА! Ужас какой… Но мама стояла рядом и даже глазом не моргнула. Может, так и надо?
— Лоно открыто достаточно, так что родим уже довольно скоро, — вынес он вердикт. Аннарэн вышла и попыталась связаться с Петрусом. Тишина… Тогда настроилась на Гринга — то же самое.
— Да где их носит? Не водку же пьют, заранее обмывая ребёнка… Так… Сейчас… — она связалась с Томой:
— Тасмариэлька-карамелька, не в курсе, где носит наших мужчин? Может, хоть твой сможет до них доораться?
— Ой, тёть Ань, они все трое по магазинам носятся, как сумасшедшие. Всем покупают подарки, ёлку ищут самую большую. Но ёлки уже на всех базарах расхватали, один лапник остался. Не знаю… А что? Зачем они нужны так срочно?
— Люсьенка рожает. Хочется, чтобы муж был где-то рядом.
— Ооо! Обалдеть! — завизжала Томка, — я сейчас…
И она отключилась. Аннарэн в недоумении потрясла кристалл, но он уже стал остывать и менять цвет. Вздохнула и вернулась к уставшей от болей и собственных криков дочери.
— Мам, убить и закопать! Если бы знала, как… оно… ни за что… оооой! мамочки… — и всё понеслось по очередному кругу.
…Тома в этот момент была около большого, любимого ею нежно ТЦ, не пожелавшая мотаться с мужчинами, а оставленная скучать в машине. Она пулей выскочила, на ходу застёгиваясь, и помчалась в ТЦ. Там подбежала к справочному:
— Где тут объявление срочное можно сделать? Отец, раззява, может так и не увидеть своего ребёнка, если срочно не вернётся домой!
Мужчина немедленно передал ей микрофон:
— Давайте сами своё объявление, у меня вон, очередь…
Тасмариэлька схватила микрофон мёртвой хваткой и заорала в него так, что шарахнулись и мужчина в справочном, и очередь:
— Драконы! Шерд вас возьми! Где вы болтаетесь! Енка рожает! Срочно на крыло!
Вопль, разнёсшийся по ТЦ, услышали не только драконы, но и все, кто там был. Одни смеялись, другие вертели головами, в надежде увидеть ряженых драконов, уверенные, что это часть представления предновогоднего, шоу или, как сейчас стало модно — флешмоб очередной, музыкальный, но те самые драконы рванули вниз, как только услышали Томкины вопли, подхватив кульки, коробки и пакеты.
И их увидели… два пацана. Они стояли около высокой моложавой и строгой женщины. Сначала они все трое подняли головы на звук голоса, потом переглянулись.
— Думаете, это они? — спросила женщина.
— Наверное, — неуверенно сказал один. Тот, что Веня. Второй, крутясь на месте, как будто был с шилом в штанах, завопил, дёргая брата за рукав: